|
|
Игорь Рассоха |
||||||||||||||||||||||||||
2010 г. |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|||||||||||||||||||||||||
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
Игорь РассохаМетодика выявления древнейшего родства языков путем сравнения их базовой лексики с ностратической и сино-кавказской реконструкциямиВыявление дальнего родства языков методом сравнения 100-понятийных списков их базовой лексики с соответствующими по значению списками слов ностратической и сино-кавказской реконструкций3. Проблема синонимов в 100-словных спискахОтвергая “глоттохронологию”, мы также хотели бы хотя бы приблизительно прикинуть, с какой скоростью из языка могут уходить общеностратические корни. Логично в таком случае выбрать древний мертвый язык, у которого есть современный прямой потомок. Наиболее хорошо изученный вариант – древняя латынь (сложившаяся к первому веку до н. э.) и современный итальянский язык, окончательно выработавший обязательную литературную норму лишь в 19 веке, т. е. как раз две тысячи лет спустя. Но все оказалось не так просто. Всего в 100-словном списке итальянского языка [67] отмечаем 34 очевидно ностратических слова: favilla (kawḷV), corteccia (ḲorE), crosta (KurcV), ventre (wVnṭV), seno ([c]V(n)ʒwV), bruciare (ṗVrV), morire (m[ä]rV), cane (Ḳüy(a)n̄V), terra (ṭVŕV), grasso (kUrV), fuoco (ṗVxwV), piede (ṗVHdV), bravo (bVŕV), pelo ([p]ilV), mano (mVńV), capo (ḳapV), sentire (Son̄V), ginocchio (küjnV), conoscere (g(w)enV), pidocchio (biṭV), collo (ḳVlV), nuovo (nVwV), no (ǹi), vedere (wEdwV), dormire (tVrV), coda (ḳudV), quello (ʔu), questo (ʔu; ḳV), due (tuʔV), tiepido (ṭ[ä]pV), noi (n̄V), cosa (ḳV), giallo (GäHl̄u), tu (ṭ[u]). Примечание: В итальянском языке наиболее существенными правилами произношения букв являются: 1) c (и сс) перед o, a, u и согласными читается как k, перед i и e читается как č; 2) q (и qq) перед a, o, u и перед согласными, кроме l и n читается как g, перед i и e — как ǯ (дж); 3) ql читается как ль (ʎ), qn — как нь (ɲ); 4) Звуки [k] и [g] перед i, e обозначаются ch, gh [68]. Предположительно ностратических слов в итальянском 23: pancia (wAn̄CV), osso (ḳ[o]č̣V), unghia (GoǹGa), scottare (kVṭV), nuvola (nVbV), dare (dwVV), sapere (Saħk[a]), lungo (ŋVlV), luna (ṭVlgV(nV)), carne (ńVḳV(rV)), monte (mVtV), notte (nVḳV), tondo (ṭompV), cuore (ḳerdV), dire (ṭVlV), cuoio (ḳudV), pelle (perV), piccolo (culV), stella (dV[š]tV), sasso (čajV), lingua (tilV(ŋV)), andare (däRVkV), chi (ḳV). Итого 57 слов. Ностратический коэффициент — 91. Очевидно сино-кавказские слова в базовой лексике: pancia* (bVnḳwA), fuoco* (ṗV́gwV), corno (q̇_ūrV), sasso* (č̣ä̆č̣wV), quello* (ʔu), lingua* (ɫamV; ƛ̣ānpV), due* ((t)xq̇wV), cosa* (xV). Итого 8 слов. Предположительно сино-кавказские слова: ventre* (ƛwɨ̆nʔi; qwa[t]а), lisca (ɫäk_ā), foglia* (ʕapālxq̇wE), piccolo* (lVkV), caldo (ʔlVmV), chi* (hē-nV). Итого 6. Итого 14 слов, из них 11 одновременно сходных со словами и ностратической, и сино-кавказской реконструкций.
Как видим, итальянский язык имеет стандартный вид индоевропейского языка. Но когда мы переходим к латинскому языку, то сталкиваемся с колоссальной проблемой: огромным количеством синонимов. Всего в 100-словном списке латинского языка мы насчитываем 270 слов против 140 в итальянском. Соответственно, в латинском языке оказалось и рекордное количество ностратических параллелей.
Всего в 100-словном списке латинского языка [69; 70] отмечаем 53 очевидно ностратических слова: cortex (ḲorE), venter (wVnṭV), magnus (manga), corvinus (ḳarV), urere (wVrV), nebula (nVbV), gelidus (gVlV), hibernus (ḳVṗV), mori (m[ä]rV), canis (Ḳüy(a)n̄V), potare (ṗVHV; tara), assus (sušV), terra (ṭVŕV), gena (ʔvnjV), pluma (ṗVĺV), focus (ṗVxwV), probus (bVŕV), pilus ([p]ilV), manus (mVńV), caput (ḳapV), cor (ḳerdV), genu (küjnV), tongēre (ṭanV), folium (bolV; pVrV; lVṗV), pedis (biṭV), mas (mVSV), vir (ẋwīre; wiẋRV), collum (ḳVlV), novus (nVwV), nox (nVḳV), naris (newRV), ni (ǹi), iter (ṭEŕgE), cursus (ʔurV), videre (w[i]tV), cernere (čurV), corium (ḲorE), cutis (ḳudV), dormire (tVrV), paulus (pVwjV), nebula (nVbV), cauda (ḳudV), qui (ʔu), qui (ʔu) [2], trabs (tRu), duo (tüʔ[o]), gradi (gVrV́), tepidus (ṭ[ä]pV), nos (n̄V), quod (ḳV), quis (ḳV), femina (ʔvmV), tu (ṭ[u]). Предположительно ностратических слов в нем 31: abdomen (bVdV), uterus (ʔudV), unguis (GoǹGa), amplus (ʔvmbV), haema (ḳVnV), os (ḳ[o]č̣V), scire (sVnV; c^eʔNV), torrēre (ṭülV), edere (ʔitV), pingue (ṗVxV), locuples (ḳOṗV), dare (dwVV), viridis (wišV), poples (bVlV), ego (ʔvgV), longus (ŋVlV), luna (ṭVlgV(nV)), caro (ńVḳV(rV)), haud (ʔe), stirps (SirV), globosus (ḳoĺV), dictare (tVHV; teʔq), pellis (perV), tergum (ṭo(w)q̇a), pusillus (culV), stella (dV[š]tV), saxum (čajV), isa (cV), lingua (tilV(ŋV)), cedere ([c`]V), flavus (HvlV). Итого 84 слова. Ностратический коэффициент — 137. Очевидно сино-кавказские слова в базовой лексике: hiemalis (QVmV), exaridus (í-xGĂr-), focus* (ṗV́gwV), plenus (bVɫV), audire (-VdV), cornu (q̇_ūrV), cervix (ćwĭrs_V), haud (ɦwV), humilis (GwVmV́), qui* (ʔu), hic (ʔi), lingua (ɫamV; ƛ̣ānpV), trabs* (daro), duo* ((t)xq̇wV), gradi (kVrV́), Итого 15 слов. Предположительно сино-кавказские слова: cortex* (xḳħɨ́ri), venter* (ƛwɨ̆nʔi; qwa[t]а), haema* (hwĭʔnV), frigidus (rV́GwV), juba (jVkV), brachium (bHaxḳV), folium* (ƛ̣ăpi; ʕapālxq̇wE), mas* (mV̄nxV), vir* (wV̆́nV), cursus* (HrenxmV), globosus* (bV́lV), arena (swVré), exiguus (ḳɨ̄ʔV), sidus (ciŋwV), saxum* (č̣ä̆č̣wV), calidus (ʔlVmV), liquor (ħwirɨ́), quod* (xV). Итого 18. Итого 33 слова, из них 14 одновременно сходных со словами и ностратической, и сино-кавказской реконструкций.
Очевидно, что латинский язык оказывается в неравном положении по сравнению с другими языками. Мы попробовали устранить это несоответствие, оставив в тех графах, где было по три и более синонимов, только первое слово, но не трогая те графы, где было по два синонима. В итоге число анализируемых слов в латинском языке (122) примерно сравнялось с числом анализируемых слов в итальянском языке (141) и в большинстве других.
Всего в 100-словном списке латинского языка (без дополнительных синонимов) отмечаем 32 очевидно ностратических слова: cortex (ḲorE), venter (wVnṭV), urere (wVrV), nubes (nVbV), mori (m[ä]rV), canis (Ḳüy(a)n̄V), terra (ṭVŕV), manus (mVńV), caput (ḳapV), cor (ḳerdV), genu (küjnV), folium (bolV; HelV; pVrV), pedis (biṭV), vir (ẋwīre; wiẋRV), collum (ḳVlV), novus (nVwV), nox (nVḳV), naris (newRV), dictare (tVHV), videre (wEdwV), cernere (čurV), corium (ḲorE), dormire (tVrV), cauda (ḳudV), hic (ʔi), trabs (tRu), tepidus (ṭ[ä]pV), nos (n̄V), quod (ḳV), quis (ḳV), femina (ʔvmV), tu (ṭ[u]). Предположительно ностратических слов в нем 26: favilla (gʷVlV), amplus (ʔvmbV), avis (HVwjV), unguis (GoǹGa), bibere (ṗVHV), siccus (sušV), edere (ʔitE), oculus (HuḲa), penna (ṗVĺV), pes (pVĺkV), dare (dwVV), bonus (bVŕV; bVtV), viridis (wišV), capillus ([p]ilV), ego (ʔvgV), nosse (sVnV), cubare (ṗVḳV), caro (ńVḳV(rV)), luna (ṭVlgV(nV)), non (ǹi), radix (weRaHtV), stella (dV[š]tV), lingua (tilV(ŋV)), ire (gVrV), aqua (ʕEḳu), flavus (HvlV). Итого 58 слов. Ностратический коэффициент — 90. Очевидно сино-кавказские слова в базовой лексике: plenus (bVɫV), cornu (q̇_ūrV), cervix (ćwĭrs_V), hic* (ʔi), trabs* (daro), quod* (xV). Итого 6 слов. Предположительно сино-кавказские слова: cortex* (xḳħɨ́ri), venter* (qwá[t]ā; ƛwɨ̆nʔi), sanguis (ć̣āŁwV̆́), frigidus (rV́GwV), penna* (pɨ̆dwV), pes* (bɨ̆mɫV), folium* (ƛ̣ăpi), homo (mV̄nxV), via (Gwā́V), radix* (Vr(V)č̣V), arena (swVré), corium* (kŏnmo), cauda (c̣Ăq̇wĀ), lingua* (ƛ̣ānpV́), ire* (kVrV), femina* (qwä̆nV). Итого 16. Итого 22 слова, из них 13 одновременно сходных со словами и ностратической, и сино-кавказской реконструкций.
В итоге в итальянском языке мы видим ностратический коэффициент в 91 балл, в латинском со всеми синонимами – рекордные 137 баллов, а в латинском без дополнительных синонимов – всего 90 баллов. Но при этом о лучшей сохранности общеностратической лексики у более древнего языка все же можно судить: Среди проанализированных слов сокращенного списка латинского языка “ностратический коэффициент” был меньше всего на один балл (90 против 91), чем современный итальянский, хотя было взято на 19 слов меньше (122 против 141). Однако следует понимать, что проведенная процедура имела чисто спекулятивный характер. Если в словаре данного языка приводится несколько слов с нужным нам значением, то мы должны по идее их все и привести. И если эти слова находят прямые соответствия с такими же по значению словами из ностратической и сино-кавказской реконструкций, то нет действительных оснований для того, чтобы их не учитывать. Во всяком случае, очевидно, что базовая лексика итальянского языка почти вся восходит к латинскому языку, но в то же время в латинском языке было гораздо больше синонимов. И является ли правомерным сравнение языков со значительно отличным числом синонимов – вопрос очень непростой. По этой же причине мы были вынуждены отказаться от идеи сравнить коптский язык с древнеегипетским. Достаточно было прочитать: “Синонимы не были в глубокой древности синонимами, а их многочисленность в языке — неопровержимое свидетельство его архаизма. (...) Достаточно хотя бы бегло ознакомиться с содержанием Берлинского словаря [древнеегипетского языка. - И. Р.], чтобы убедиться в том, что очень многие египетские слова, в глубокой древности имевшие, по всей вероятности, разные значения, воспринимаются нами как синонимы. Например, понятие «наводнение» обозначают 13 слов, «крыло» — 7 слов, «мрак» — 10 слов, «огонь» — 21 слово и т. д. … Из 106 корней на w — 59 встречается уже в староегипетском языке, 25 было добавлено в среднеегипетском языке и 18 — в Новом царстве. Коптский язык начинает терять это богатство древнеегипетской лексики: из 106 корней на w в нем остается лишь 35” [71, с. 130, 34]. Так что здесь шумерский язык с его относительно незначительным по сравнению с древнеегипетским языком числом синонимов – наилучший пример. Он наглядно свидетельствует, что у древних ностратических языков ностратический коэффициент в любом случае был существенно выше, чем у большинства современных. В шумерском он составил 104. В проанализированном нами 100-понятийном списке шумерского языка примерно 200 слов, если не считать разные варианты произношения одного слова, а со всеми вариантами – 282 слова. Мы проделали с шумерским языком ту же спекулятивную процедуру сокращения списка до одного первого слова в списке, если слов более двух. В итоге список сократился до 135 слов.
Всего в 100-словном сокращенном списке шумерского языка выглядят очевидно ностратическими 27 слов: dè-dal (ṭVṭV), gù (ḳuLV), hu (HVwjV), zú...kud (c`VXV), gíg (ḳUkE), ten (tVŋV), kú (ḳVmV), pa (ṗVĺV), nu (nVjV), ba-rV (ṗarV), dé (tVdV), suhur (sVHrV), ge (ʔvgV), zu / sú (c[ü]ŋV; sVnV), pa (pVrV), ku (kvlV; ḳVwjV), kur (gʷVrV), ka (k`VCV; xamŋV), gú (kUri[ħ]u; ḳüCV; kVV), nu (ǹi), úr (wVrV), kàr (ḳErV), kus (kVcwV), ù: (uye), nú (ŋūjV), su (sVlV), za (si). Предположительно ностратическими в нем выглядят 22 слова: úš (ʔVsxV), kak (ḳač`V), mù (nü(j)di), tilhar (ṭVgV), kur (kalV), nunuz (muǹa), izi (ʒ́išV), šag (šuwE; žVjŋV), gíd (ṗuʔ[a]dV), lu (ṗalV), mu (ĺVmV), lú (ḳUĺV), imi (mvnV), a-rá (ʔurV), eg (teʔq), numun (nUŕV), gi (ḳVṭV), i-bí (nVbV), kun (ḳudV), zú / su (c^iʡlV), du (däRVkV), mí (ʔvmV). Итого 49 слов. “Ностратический коэффициент” - 76. Очевидно сино-кавказскими выглядят слова в базовой лексике: gù (QwVnV; q̇wăɫV́), kur* (HVrV), pa* (ṗVħVɫV), ba-rV* (pɨ́rV), sag / za (ć̣V́qV), ug (V̄HwV), gú* ([G]wV́nGwV), gi* (ḳɨ̄ʔV), giš / geš (HvǯwV). Итого 9 слов. Предположительно сино-кавказские слова: hu* (ɦɨ̄́ni), sig (śVŋV), suhur* (ć̣ħwǝ̄rǝ), ge* (ŋV), pa* (ƛ̣ăpĭ́), lu* (ɫăwqV), uzu (ǯä̆ǯV́), sahar (swVré), eme (mĕ́ɫc̣ĭ). Итого 9. Итого 18 слов, из них 10 одновременно сходных со словами и ностратической, и сино-кавказской реконструкций.
Как видим, и в этом случае вывод о ностратической принадлежности шумерского языка сохраняет свою силу. Но при этом родство шумерского языка с остальными ностратическими начинает выглядеть примерно на том же уровне, что и родство с прочими ностратическими языками афразийских языков. Что характерно: число слов в произвольно сокращенном списке шумерского языка уменьшилось более чем вдвое: с 282 до 135. А при этом ностратический коэффициент снизился вовсе не в два раза, а всего лишь на четверть: со 104 баллов до 76. В латинском языке число слов в сокращенном списке уменьшилось также более чем вдвое (с 270 до 122), а ностратический коэффициент уменьшился на треть: со 137 баллов до 90. Так что большие по числу синонимов 100-понятийные списки все-таки с определенными оговорками можно использовать. Это еще лучше видно на примере не-ностратических языков Африки, в частности нилотских. Нами были проанализированы два близкородственных нилотских языка — туркана и маа (язык племени масаев). Оба этих языка относят к нилотской языковой семье. «Отношение между нило-сахарскими и нилотскими языками подобно отношению между индоевропейскими языками и западно-германскими (включающими английский, фризский, фламандский, голландский и африкаанс)» [119]. Более того, при этом их внутри прочих нилотских языков включают в одну группу (восточные нилотские языки) [117]. В 100-понятийном списке туркана нами найдено 44 очевидных соответствий со списком маа (слова маа приводятся в скобках): ekuron (n-kúron), akaabuket (a-búák), ikeny (en-kwényi), akoit (ol-óīto), esikina (ɔl-kɨ́na), atonere (a-itianya; a-duŋó taʉ), akimat (a-mát), kwap (en-kulupúóni), akimuj (a-muyiokí), akong (ɛnkɔ́ŋʉ), akopiro (enk-ópíró), akim (ɛn-kɨ́ma), akipor (a-ipirri), akeju (ɛn-kɛjʉ), akan (ɛnk-áɨ́ná), akou (kúe), etau (ɔl-taʉ), amuwara (e-mówúó), akung (ɛn-kʉ́ŋʉ), akiper (a-ɨpɛrɨpɛrá), emany (e-mónyúa), elacit (ɛ-láshéí), akiring (en-kiriŋo), elap (ɔl-ápa), akituk (ɛn-kʉ́tʉ́k), akwaare (ɛn-kɛwaríe), ekume (en-kumé), mam (m-), apei (obô), itungunan (ɔl-tʉŋáni), erukudi (ol-kítíkóto), akilulung (a-lʉlʉŋa), asinyen (ɔ-sɨ́nyái), apuru (em-pu), akiboi (a-bík), akolong (ɛnk-ɔlɔŋ), ya (ajo), lo (lɛ́lɛ), angajep (ɔl-ŋɛ́jɛ́p), ekyalai (ɔl-alâɨ̂), eketoi (ol-kitetoi), ngaarei (aáre), nyo (ɨnyɔ́ɔ́), ngai (ŋáɨ́). Такое количество общих слов в базовой лексике безусловно говорит о достаточно близком и очевидном родстве.
Можно проверить язык маа и по-другому. Выделим из его 100-понятийного списка такие понятия, которым соответствует только одно слово (не считая диалектных различий в звучании). Подобных слов в 100-понятийном списке маа набралась ровно треть: pokíra, n-kúron, sápʉk, ol-óītō, ol-oisótoo, a-ɨrɔbɨ́, a-toyú, en-kulupúóni, ol-mosorî , ɛnkɔ́ŋʉ, enk-ópíró, ɛnk-áɨ́ná, ɔl-táʉ, em-bénéyíó, e-mónyúá, a-adɔ́, ɛ-láshéí, ɔl-ápa, ol-dóínyó, ŋéjúk, ɛn-kɛwaríē, en-kume, m-, obô, ɔl-tʉŋáni, ɛn-tanâî, kɨtɨ, ɔl-ákɨ́ra, o-sóít, ɔl-ŋɛ́jɛ́p, ɔl-alâɨ̂, aáre, kɨ́-. Всего 33 слова. Среди слов языка туркана соответствующими этим словам оказались: ekuron (n-kúron), akoit (ol-óīto), kwap (en-kulupúóni), akong (ɛnkɔ́ŋʉ), akopiro (enk-ópíró), akan (ɛnk-áɨ́ná), etau (ɔl-taʉ), emany (e-mónyúa), elacit (ɛ-láshéí), elap (ɔl-ápa), akwaare (ɛn-kɛwaríe), ekume (en-kumé), mam (m-), apei (obô), itungunan (ɔl-tʉŋáni), angajep (ɔl-ŋɛ́jɛ́p), ekyalai (ɔl-alâɨ̂), ngaarei (aáre). Итого 18. Если умножить по пропорции 18 на три, то получим 54, т. е. свыше половины слов. Из этого опять-таки следует вывод, что язык маа генетически близок к туркана. Как видим, сходство между данными по языку маа и туркана действительно как между языками, принадлежащими к одной языковой группе. При подсчете по нашему методу получился “ностратический коэффициент” у маа – 69, у туркана – 68. Но здесь следует иметь в виду, что словари этих языков, послужившие нам основой для составления 100-понятийных списков, были далеко не однотипны. В “100-словном” списке языка маа оказалось 335 (!) слов, и у нас не было возможности выделить из массы приводившихся синонимов какое-либо главное слово. В общем ситуация по числу синонимов здесь рекордная среди всех обследованных нами языков, даже гораздо хуже, чем с латинским языком. В 100-словном же словаре языка туркана – 144 слова. Мы посчитали число случайных совпадений и по “перевернутым” 100-понятийным спискам маа и туркана. Эти данные отражены в Таблице 3: «Перевернутый» список туркана показал обычный «уровень шума» случайных совпадений. В то же время число случайных совпадений с ностратической реконструкцией бессмысленного «перевернутого» 100-понятийного списка языка маа оказалось даже существенно выше (!!), чем число таких же совпадений реального списка этого языка. Само количество синонимов в маа дало такой эффект, что число случайных, очевидно ложных совпадений превысило по «ностратическому коэффициенту» уровень реального списка маа и вышло, вообще говоря, на уровень ностратических языков.
Таблица 3:
Как видим, если результаты сравнения реальных 100-понятийных списков языка маа и языка туркана со списком слов ностратической реконструкции практически совпадают, то результаты такого же сравнения ложных «перевернутых» списков этих языков резко различны. Из этого однозначно следует, что совпадения с ностратической реконструкцией реального списка языка маа неслучайны и что количество синонимов в 100-словных списках реальных языков не принципиально влияет на результаты анализа по нашему методу. Единственное очевидное требование: при определении “уровня случайного шума” следует учитывать только “перевернутые” списки языков, близкие к действительно 100-словным. И.Н. Рассоха. Методика выявления древнейшего родства языков путем сравнения их базовой лексики с ностратической и сино-кавказской реконструкциями. Харьков, ХНАМГ, 2010.
|
|||||||||||||||||||||||||
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|||||||||||||||||||||||||
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |
