А.Л. Никитин

       Библиотека портала ХРОНОС: всемирная история в интернете

       РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

> ПОРТАЛ RUMMUSEUM.RU > БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА > КНИЖНЫЙ КАТАЛОГ Н >


А.Л. Никитин

1998 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА


БИБЛИОТЕКА
А: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...
Б: Бажанов, Базарный, Базили...
В: Васильев, Введенский, Вернадский...
Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...
Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...
Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...
Ж: Жид, Жуков, Журавель...
З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...
И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...
К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...
Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...
М: Мавродин, Майорова, Макаров...
Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...
О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...
П: Павлов, Панова, Пахомкина...
Р: Радек, Рассел, Рассоха...
С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...
Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...
У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...
Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...
Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...
Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...
Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...
Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...
Э: Энгельс...
Ю: Юнгер, Юсупов...
Я: Яковлев, Якуб, Яременко...

Родственные проекты:
ХРОНОС
ФОРУМ
ИЗМЫ
ДО 1917 ГОДА
РУССКОЕ ПОЛЕ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ

А.Л. Никитин

Слово о полку Игореве

Тексты. События. Люди

БЕССМЕРТИЕ ВЕЛИКОГО СЛОВА

(Беседа с корреспондентом журнала “В мире книг”.)

Вопрос: Чем Вы объясняете такой острый, постоянно растущий интерес к “Слову...” у современных читателей, причем не только в нашей стране, но и за рубежом?

Ответ: Многими причинами. И в первую очередь тем, что сознание современного человека становится историчным по существу. Проникновение в тайны макро- и микромира, в тайны материи, вторжение науки в быт, выход человека в космос, заставили людей задуматься не только о завтрашнем дне, о будущем, но и обратиться к прошлому. Хотя бы из чувства “равновесия”, потому что будущее без прошлого — нонсенс. Прошлое оказалось не только интересным, но и нужным, все прошлое — человечества, Земли, мироздания. И, в особенности, прошлое своей страны, своего народа, каждого из нас... Мне не раз приходилось писать и говорить об этом. Так вот, на мой взгляд, “Слово о полку Игореве” можно назвать своего рода “пропуском в прошлое” России, древней Руси, вообще славянских народов, поскольку эта поэма — древнейшее дошедшее до нас светское — то есть, не церковное, — поэтическое произведение для всех славянских народов. То, что оно написано на древнерусском языке, картины не меняет. В то время славянские языки были много ближе друг к другу, чем сейчас. Так получается, что у истока всех славянских литератур оказывается наше “Слово...”, единственный текст, по которому мы можем себе представить литературный процесс средневековья, духовную культуру народов, соприкасавшихся друг с другом на территории Восточной Европы. Ну, а для всех остальных оно оказывается таким же “вступлением” в историю культур славянских народов, как для наших восьмиклассников — началом изучения курса русской, украинской и белорусской литератур.

Вопрос: Мой следующий вопрос может показаться не совсем тактичным, но в связи с юбилеем “Слова...” он кажется мне достаточно актуальным: вопрос о “подлинности” текста или, как теперь говорят, о его аутентичности. Что Вы могли бы на это ответить?

 

Ответ: Только одно. Для нас, исследователей “Слова...”, этот вопрос всегда будет актуальным, пока сохраняется противоположная точка зрения, используемая, зачастую, нашими идейными противниками.

 

Вопрос: Другими словами, вопрос это только политический?

 

Ответ: Нет, это вопрос одновременно идеологии и методологии. Давайте, не будем бояться слов, не будем рассматривать их как некие “ярлыки”, заменяющие свободное обсуждение факта и его последствий. Скептицизм в отношении подлинности “Слова о полку Игореве” имеет свою историю. Он заявил о себе почти два века назад, но с тех пор изменился так же, как изменилась сама наука за прошедшее время. И если в прошлом веке сомнение в подлинности замечательной поэмы было стимулом и инструментом исследования, — на таком уровне находилась вся наука, — то в настоящее время так называемый “скептицизм” играет совсем иную роль, будучи используем в политических целях, чтобы посеять в среде интеллигенции сомнение в прошлом народа, в его творческих силах, в его месте среди других народов, в его взаимоотношениях с другими нациями и во многом другом. Об этом надо говорить достаточно громко. Замалчивать выступления “скептиков” — это значит, способствовать их распространению. Нельзя уходить от спора с ними — так проверяются аргументы, так демонстрируются достижения нашей науки, так укрепляется в сознании читателей научная методология. Собственно говоря, в этом и заключается борьба за души и умы людей, которую, к сожалению, очень редко можно встретить в работах современных историков и филологов, считающих вполне достаточным цитирование собственных высказываний четвертьвековой давности. А в результате возникает, как можно видеть по ряду недавних публикаций, прямое примирение и переход на позиции “скептиков”.

 

Вопрос: Вы имеете в виду статьи по поводу так называемой “защиты” “Слова о полку Игореве”?

 

Ответ: И их тоже. Повторяю, наука о прошлом — история, археология, историческое литературоведение и языкознание — шагнули так далеко вперед, уже накопили так много материала, что, с одной стороны, можно дать аргументированный ответ на любой, самый каверзный вопрос “скептиков”, а с другой — начинаем понимать, что сами мы только еще стоим в преддверии настоящего открытия своего прошлого. Так вот, для того, чтобы “скептицизм”, как таковой, остался уделом лишь историографии вместе с именами М.Т.Каченовского, О.И.Сенковского, А.Мазона, Я.Фрчека, А.А.Зимина, С.Н.Валка и некоторых других ученых, содействующих распространению взглядов “скептиков”, хотя и не выступающих столь явно, — необходим пересмотр устаревших концепций, поиски новых решений, иной подход к “Слову...”. Какой? Не как к “изолированному” и “нетипичному” произведению древнерусской литературы, а как к ярчайшему примеру развития светской литературной традиции древней Руси, истоки которой уходят в гораздо большую глубь веков, чем дата так называемого ее “крещения”...

 

Вопрос: Именно эту цель Вы и преследовали своей документальной повестью “Испытание “Словом...””1, которая пользуется такой популярностью у читателей?

 

Ответ: Не только. Главной задачей повести было показать богатство древнерусской культуры, протяженность нашей истории, пробудить у читателя интерес к истории родной страны и показать, что споры о том, подлинно или не подлинно дошедшее до нас из глуби веков литературное произведение, касается всех нас, а не только специалистов-литературоведов. И здесь невозможна позиция нейтралитета, потому что каждая попытка компромисса, ухода от полемики, означает сдачу мировоззренческих позиций, распространение сомнений в нашем прошлом — дескать, было ли оно вообще, если специалисты так хотят уйти от споров о нем?

 

Вопрос: Вы все время говорите о специалистах. Значит ли это, что изучением “Слова о полку Игореве” могут заниматься только ученые, а остальные, как говорят они, “любители или дилетанты”, обречены на пассивность?

 

Ответ: Вас интересует, разделяю ли я мнение филологов, выступавших в свое время на страницах “Литературной газеты”, согласно которому наука должна принадлежать исключительно ученым?2 Нет. Категорически — нет! При этом я говорю сейчас не только как писатель, как публицист, как популяризатор науки, в своих книгах и статьях несущий самому широкому кругу читателей проблемы и достижения современной науки. Здесь я выступаю именно как ученый — историк, археолог, палеогеограф, литературовед. И я глубоко убежден, что наука в целом — ее проблемы, пути ее развития, идущие внутри нее споры, перспективы ее открытий, — все это только в малой степени принадлежит так называемым “специалистам”.

Наука — это знание. А все знание должно принадлежать человечеству в целом и каждому отдельному человеку, который имеет право не только пользоваться им, но и судить то, что делают ученые. Разве наша борьба за мир, за использование науки только в мирных целях, против исследований в области химического, биологического, психотронного, генетического и прочего оружия не лучший тому пример? В еще большей степени каждому из нас принадлежит наше историческое наследие — принадлежит в прямом смысле слова. Никто не имеет монопольного права на его изучение и толкование. Каждая высказанная по тому или иному поводу мысль, если она позволяет сделать шаг вперед, что-то прояснить, родить новую мысль, — драгоценна и имеет право на существование. Другого пути развития науки, накопления знаний, нет и быть не может. Именно этот принцип положен в основу работы нашей Комиссии, на публичных заседаниях которой, как мне кажется, Вы бывали.

 

Вопрос: Да, я бывала. Но хотелось бы, чтобы о ней и ее работе Вы рассказали читателям нашего журнала.

 

Ответ: Вы хотите, чтобы я рассказал о Постоянной комиссии по проблемам “Слова о полку Игореве” Союза писателей СССР? Она не молода, ей уже 35 лет. Первоначально, в 1950 году, когда праздновалось 150-летие издание “Слова...”, Комиссия была организована как юбилейная. Инициатором ее создания и первым председателем был И.А.Новиков, а бессменным заместителем председателя с момента организации Комиссии и до недавних лет оставался поэт и переводчик С.В.Шервинский. Юбилей миновал, но Комиссия осталась, потому что сразу стала тем центром сосредоточения исследователей и любителей “Слова...”, которого так не хватало все предыдущее время.

Судите сами. “Слово о полку Игореве” привлекает внимание историков, литературоведов, лингвистов, астрономов, натуралистов, ботаников, зоологов, метеорологов, географов, специалистов военного дела, историков техники, картографов, востоковедов, палеографов, тюркологов, естествоиспытателей, не говоря уже о поэтах, переводчиках, художниках, музыкантах... Наверное, можно насчитать еще с десяток представителей отраслей науки. С другой стороны, огромен интерес к “Слову...” у любителей русской истории и древнерусской литературы, у краеведов. При той узкой специализации науки, которой отмечено наше время, какой академический институт может взять на себя содержание группы специалистов такого широкого профиля? К тому же, каждый из них не занимается исключительно “Словом...”, у него другие задачи. Где им искать друг друга, где встретиться, обсудить интересующие их общие проблемы? И куда так называемый “дилетант” может обратиться с вопросом или с возникшей догадкой, с полуоформившимся предположением? Кто согласится прочесть его работу, затратить на него время, дать совет? Никто и нигде. Его появление в стенах академического института вызывает неизменную досаду, раздражение, расценивается как покушение на время и на собственность научного сотрудника... Выход один: идти в Постоянную комиссию Союза писателей СССР, поскольку именно Союз писателей объединяет в своих рядах как “специалистов”, так и “дилетантов”, выступающих здесь в качестве безусловных специалистов в области литературы. А кому как не писателям и поэтам судить о литературном произведении, пусть даже и насчитывающем 800 лет?

 

Вопрос: В чем выражается работа Комиссии?

 

Ответ: Основной задачей Комиссии с самого начала была пропаганда “Слова...” и древнерусской литературы, пробуждение к ней интереса у читателей и слушателей. Отсюда и проистекает одна из главных форм работы — публичные заседания с вынесением на них всех вопросов, так или иначе связанных со “Словом о полку Игореве”, с его эпохой. К нам может прийти каждый, кто интересуется “Словом...”, послушать доклады, выступить в обсуждении, предложить свою тему, найти единомышленников, поспорить... Вторая, не менее важная, но трудоемкая работа связана с той корреспонденцией, которая приходит в адрес Комиссии. К нам обращаются с новыми переводами, присылают на апробацию исследования, обращаются за консультацией... Все надо прочесть, оценить, ответить. Ну и, наконец, Комиссия принимает участие в подготовке и проведении различных общественных мероприятий, научных конференций, издании сборников, подготовке радио- и телевизионных передач, в проведении конкурсов, как то было недавно в “Неделе”3, в международных съездах славистов и научных конференциях. Кроме внутрисоюзных мероприятий Комиссия участвует и в зарубежных по линии Союза писателей. Эти контакты преследуют ту же цель: популяризацию за рубежом советской науки, литературы, истории культуры путем лекций, докладов, выступлений в печати и так далее. Это очень важная часть работы.

 

Вопрос: Кто входит в состав Комиссии?

 

Ответ: Собственно Комиссию в Союзе писателей представляют два человека — ее официальный председатель поэт Егор Исаев и ученый секретарь, то есть я. Остальные — актив Комиссии, с помощью которого осуществляется ее работа. Постоянно сотрудничают в Комиссии такие филологи и историки как В.В.Кусков, Н.А.Баскаков, И.Г.Добродомов, В.А.Кучкин, А.Н.Робинсон, Л.П.Жуковская и ряд других ученых; из писателей и поэтов — С.В.Шервинский, В.И.Стеллецкий, С.И.Поликарпов, А.А.Косоруков, Л.А.Латынин. Я перечисляю только наиболее активных ее участников.

 

Вопрос: Что Вы можете рассказать нового читателям нашего журнала в области изучения “Слова...”? Какие сделаны новые открытия? Какие наиболее интересные исследования опубликованы?

 

Ответ: Позвольте задать Вам встречный вопрос: кого Вы в данный момент спрашиваете — ученого секретаря Комиссии или писателя Андрея Никитина?

 

Вопрос: Разве это не одно и то же?

 

Ответ: Нет, конечно. Писатель Андрей Никитин высказывает только свою, сугубо личную точку зрения, ни для кого больше не обязательную, а потому могущую быть достаточно парадоксальной. В качестве ученого секретаря Комиссии я обязан быть предельно объективен, когда касаюсь точек зрения других исследователей, которые лично мне представляются недостаточно аргументированными или ошибочными, но несмотря на это имеют право на существование. К сожалению, ни в академической науке, ни в литературной критике у нас обычно не различают эти два принципиально разных подхода. Вот почему на Ваш вопрос я предпочитаю отвечать лишь как один из многих исследователей “Слова...”.

Особенно интересным явлением мне представляется растущий поток журнальных публикаций, посвященных толкованиям различных эпизодов и “темных мест” древней поэмы, показывающих острую потребность в пересмотре ряда устаревших концепций. Пусть многие из этих публикаций наивны, но в целом они отражают положение, с которым не могут не считаться ученые.

Я полагаю, что книги появятся позже, когда пройдет юбилей, призванный вновь поднять интерес к “Слову...”, так бывает всегда. И все же, среди готовящихся изданий, литературных, научных и популярных, я хотел бы выделить книгу А.А.Косорукова, готовящуюся в издательстве “Современник”4, отдельные главы которой публиковались в журнале “Октябрь” и “Дружба народов”. В этой книге автор делает попытку нового прочтения древнерусской поэмы с точки зрения поэтической образности и символики, подкрепляемых серьезным филологическим анализом текста. С выводами автора можно спорить, однако им сказано новое слово о “Слове...”, причем сказано интересно. К сожалению, не могу сказать того же об уже вышедшей книге Г.В.Сумарукова “Кто есть кто в “Слове о полку Игореве”5, где автор выступает с зоологическим и этнографическом “прочтением” текста. Беспокойство вызывает у меня и настойчивые попытки ряда историков и филологов утвердить уже скомпрометировавшую себя идею конфронтации древней Руси и половецкой Степи...

 

Вопрос: Разве это было не так?

 

Ответ: Подобный взгляд — традиция глубочайшего заблуждения, использовавшего в качестве модели отношения между Московским государством и татаро-монголами, а позднее — между Россией и крымскими татарами. Впрочем, тут повинны и летописи, переписывавшиеся под соответствующим углом зрения во времена татаро-монгольского ига. Между тем отношения древней Руси с половцами были совсем иными. Половцы попеременно бывали друзьями, врагами, союзниками русских князей, и постоянно — родственниками. Но — не захватчиками. У половцев никогда не было ни территориальных, ни политических притязаний на русские города и земли. Еще академик А.С.Орлов отмечал, что за редкими исключениями половцы приходили на Русь только в составе войск какого-либо русского князя6. К 1185 году, то есть к моменту написания “Слова...”, в жилах почти всех русских князей уже текла половецкая кровь. Важно и другое. Сама Русь изначально была многоплеменным объединением, вбиравшем в себя все новые народы, входившие в нее на равных правах с остальными, перенимая язык, культуру и, в свою очередь, обогащая общую сокровищницу своим вкладом. Это одно из наиболее ярких и удивительных явлений мировой истории, о котором нельзя забывать, как нельзя забывать о том, что именно половцы в это же самое время и чуть позднее способствовали освобождению болгарского народа от византийского ига и образованию Второго Болгарского царства. И когда теперь кое-кто пытается представить эти родственные и союзнические отношения в ином свете, это означает или незнание, или попытку представить древнюю Русь ареной националистических конфронтаций. Между тем, именно интернационализм, испокон века присущий русскому народу в целом, оказывался решающим фактором, когда приходилось давать отпор захватчикам, — все равно, в глубокой древности или в наши дни. Недавно отмеченное 40-летие победы над фашизмом — лучшее тому напоминание...

Но вы хотели услышать о новых открытиях в изучении “Слова...”.

Не случайно в самом начале нашей беседы я сказал, что только сейчас мы начинаем по-настоящему открывать свое прошлое, в том числе и “Слово...”. Юбилей поэмы — не итог, а напоминание, так он и был задуман, и результаты сказываются уже сейчас. Не буду говорить о Бояне и его значении для изучения “Слова...”, о тех связях, которые теперь прослеживаются между “Словом...” и произведениями других древних славянских литератур, — об этом я уже писал в отдельных статьях и на страницах “Нового мира”. Речь пойдет о том, насколько точно воспроизвели текст “Слова...” его первые издатели, какого времени был список, находившийся в руках А.И.Мусина-Пушкина, существуют ли другие списки “Слова...”. Все это вопросы предельной остроты. В научной литературе утвердилось мнение, что первые издатели правили текст, как считали нужным. Этому вопросу посвящены специальные работы, которые служат поддержкой “скептикам”, делающим отсюда заключение, что раз издатели могли сколько угодно искажать текст, они же его сами и написали... Не менее важен был вопрос и о времени создания единственного известного списка, который относили даже к концу XVII века, что тоже было на руку “скептикам”.

Теперь положение изменилось. Совсем недавно доктор филологических наук Л.П.Жуковская среди многих списков “Пролога” обнаружила один, датированный 1479 годом, орфография которого точно соответствовала орфографии первого издания “Слова...” вплоть до написания отдельных букв, гипотетически восстановленных палеографами.7 Так сразу было снято два вопроса — о добросовестности первых издателей и о времени создания списка А.И.Мусина-Пушкина: издание было предельно точным, а список создан в конце XV века. В свою очередь, решение второго вопроса позволило по-новому взглянуть на известный ранее, но не привлекавший внимание список “Слова...”, хранящийся в собрании Государственного исторического музея8, который, как можно теперь полагать, сделан с другого, более древнего списка, чем тот, что был у Мусина-Пушкина. Где находится оригинал — неизвестно, но стоит попытаться его найти, поскольку список с него был сделан в середине XIX века.

С некоторого времени в работах по литературоведению стала настойчиво проводиться мысль, что, якобы, до принятия христианства древняя Русь не знала ни письменности, ни литературы, которые, дескать, были целиком “трансплантированы” (т.е. “пересажены”) из Византии через Болгарию “на пустое место”, что у русской культуры нет и не может быть никаких национальных корней. Надо ли говорить, какой вред наносит это чудовищное утверждение сознанию наших современников? Между тем, именно “Слово...” постоянно напоминает нам, что оно было отнюдь не одиноко, что существовала обширная и разнообразная светская литература в древней Руси не только в XII веке, но и гораздо раньше, во всяком случае уже в XI веке мы находим Бояна, профессионального поэта, писавшего свои произведения. И все же некоторые литературоведы пытаются доказать, что грамотность в те времена была уделом исключительно служителей церкви, а на долю народа оставались лишь гусли да былины, распевавшиеся слепыми стариками. Что это не так, мы знаем благодаря находкам новгородских грамот на бересте, надписям XI века на стенах храмов, на предметах быта, а главное — благодаря знаменитой корчаге из Гнездовского могильника под Смоленском, надпись на которой датируется X веком и свидетельствует, что задолго до распространения христианства на Руси грамотным было и сельское население...9 Видите, какой круг интереснейших проблем поднимает “Слово о полку Игореве”!

 

Вопрос: И последний вопрос, интересующий наших читателей: когда выйдет ваша книга, содержащая “Испытание “Словом””?

 

Ответ: Книга называется “Точка зрения”, и она уже вышла в издательстве “Советский писатель”10. “Испытание “Словом...”” — всего лишь одна из частей повествования о “горячих точках” русской истории на невидимом идеологическом фронте. Прошлое присутствует в настоящем и составляет его истинное содержание, вот почему действительное изучение прошлого мало похоже на кладоискательство или вещеведение. В последнее время можно видеть, как иной исследователь, именуя себя “диалектиком”, повторяет давно изжитые утверждения норманистов о скандинавском (шведском, норвежском) происхождении варягов, отстаивает приоритет открытия норвежцами Северного морского пути, хотя он, как известно, освоен русскими поморами, возвеличивает Ивана IV... В результате русская история предстает в таком же ущербном виде, как и сам русский народ. Против этого я и выступаю в книге. Как ее достать? Насколько мне известно, весь тираж попал в библиотеки. И, судя по отзывам, которые я получаю от читателей, она выдержала испытание. Ее перечитывают — а это и есть самая большая награда автору. И обязан я этому опять-таки “Слову о полку Игореве” — великому и неиссякаемому слову нашей литературы.

Вернуться к оглавлению

Никитин  А.Л. Слово о полку Игореве. Тексты. События. Люди. М., 1998.


 

 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании всегда ставьте ссылку