|
|
Константин Гнетнев |
|
- |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
Константин ГнетневБеломорканал: времена и судьбыГлава третьяПервая навигация, война и всё, что было потом«Душ» для захватчиковВторой налет вражеских самолетов на Беломорско-Балтийский канал произошел 10 июля 1941 года. В час сорок минут ночи в районе шлюзов №№ 6 и 7 появились четыре бомбардировщика. В два часа ночи к ним присоединились еще три самолета. Весь свой удар в этот раз они направили на шлюз № 7. Самолетами сброшено 9 бомб. Разрушения были такими: полностью выбиты верхние ворота, окончательно выведен из строя аварийный затвор, разрушен западный пилон верхней головы с механизмами цилиндрического затвора и ворот. В результате вода из водораздельного бьефа свободно сбрасывалась вниз по Повенчанской лестнице с расходом 50 кубометров в секунду. При таком расходе запаса воды водораздельного бьефа могло хватить лишь на 9 суток.
Рассказывает ветеран ББК Петр Яковлевич Рунов: «Верхних ворот нет, перепад горизонтов 5 метров – вода летит страшно! Новенькие нижние ворота тотчас смыло. Нужно как-то остановить воду. Как?! Попробовали остановить поток пучками бревен гонки. Запустили в камеру шлюза по течению и... пучок пролетел со свистом. Потом затопили лихтер с дровами, и опять бесполезно: не за что ему зацепиться – скала, страшное течение... Тогда сделали «колбасу» из хвороста – большой такой пучок толщиной два-два с половиной метра, связали его в несколько рядов тросом и веревками и пустили поперек шлюзовой камеры. «Колбасу» заклинило, прижало водой, и течение немедленно спало. Взяли в лагере на Волозере 5 тысяч мешков, набили песком, заделали все щели и только тогда вздохнули более-менее свободно. Правда, помогло то, что восточную половинку аварийных ворот успели закрыть. Вторую половину после взрыва бомбы развернуло. Народу на восстановление шлюза собрали много. Только с лагеря не менее 500 заключенных доставили. Было руководство с Управления канала и Повенецкого техучастка во главе с Евгением Ивановичем Макарьевым. Примерно с неделю работали. Установили новые ворота, разобрали перемычку и стали ждать первое судно. Уровень воды в бьефе спал только немного».
Для третьей бомбардировки неприятель избрал шлюз № 10. В 20 часов 20 минут 15 июля три самолета сбросили в районе шлюза 8 бомб, две из которых разорвались внутри шлюзовых камер. В это время здесь шлюзовался катер «Пионер». Капитан Волошин и матрос катера были ранены. Капитан скончался в госпитале через несколько дней. Взрывами повреждена отбойная система на обеих стенках камер, в поселке выбиты все стекла и двери, сломаны печи. Как сообщал в Москву начальник Управления канала А. И. Орехов, «шлюз находится в рабочем состоянии. Восстановление займет 3-4 дня». В четвертом налете на ББК участвовали 7 самолетов. 13 августа, в 19 часов 05 минут пять пикирующих бомбардировщиков «Ю-88» и два истребителя «мессершмидт-109» предприняли новую атаку на канал. И снова удар восьми 500-килограммовых авиационных бомб пришелся на многострадальный шлюз № 7. Разрушены западная и восточная стенки камеры. Ворота шлюза и аварийный затвор не пострадали. Причинены и другие разрушения, серьезно не влияющие на работу гидросооружения. Чтобы лучше представить себе силу этих взрывов, приведу такой факт. От взрыва 500-килограммовой бомбы с тыльной стороны верхняя направляющая (длинная) пала шлюза № 7 сдвинулась вглубь канала на 60 сантиметров на участке длиной... 20 метров. Для ликвидации последствий четвертого налета на шлюзе № 7 было занято 360 человек. Работы начались в 4 часа утра 14 августа, а 24 августа начальник Управления канала А. И. Орехов доложил:
«Народному Комиссару речного флота СССР Шашкову З.А. Рапорт Последствия четвертого налета фашистских бомбардировщиков 13 августа с/г. на гидросооружения Беломорско-Балтийского канала им. Сталина ликвидированы 24-го августа в 24 часа. Канал вновь вступил в нормальную эксплуатацию. А. Орехов».
Пятый налет на Беломорско-Балтийский канал произошел 28 августа 1941 года в 14 часов 30 минут. Три «юнкерса-88» и один «мессершмидт-109» попытались вновь, уже в четвертый раз, стереть с лица земли шлюз № 7. Девять 500-килограммовых бомб, сброшенных ими на гидросооружение, не принесли никаких особенных повреждений ни шлюзу, ни поселку. Дело в том, что на этот раз вражеские самолеты были встречены на канале огнем зенитных батарей и отбомбились, что называется, кое-как. Канал перестал быть беззащитным с воздуха. Руководство ББК обратилось с письмом к командующему Ленинградским фронтом К. Е. Ворошилову с просьбой выделить зенитные орудия для охраны водораздельных шлюзов канала. Как ни было трудно, К. Е. Ворошилов выделил несколько зенитных батарей. Орудия установили в районе шлюзов №№ 7, 8 и 10. Зенитная часть под командованием подполковника Бойчука охраняла небо и над шлюзами в районе военной столицы Карелии города Беломорска. На шлюзе № 16 стояла зенитная батарея под командованием капитана Снетко. Кроме того, у некоторых больших плотин, как например в Маткожне, были выставлены противоторпедные сети-заграждения, а дамба № 56, плотина № 21 вместе со шлюзом № 10 были заминированы. Начинен взрывчаткой был и шлюз № 8. За ним начинается водораздел – озеро Волозеро, часть островов на котором была занята финнами. Всю войну на шлюзе провели начальник шлюза Николай Арефьевич Смирнов и начальник лишь условно существующего в то время Повенецкого техучастка Евгений Иванович Макарьев. Они имели приказ в случае попытки захвата врагом немедленно поднять шлюз в воздух. Нетрудно представить себе состояние этих людей, в течение трех долгих лет живущих в чудовищном напряжении воли, по существу, на пороховом погребе на линии обороны двух воюющих армий. В тяжелейших условиях круглосуточной авральной работы подходила к завершению навигация 1941 года. На север, к Белому морю водники уводили флот, шли пароходы с эвакуированным населением, баржи с оборудованием демонтированных заводов. Канал продолжал обеспечивать снабжением боевые корабли северной Беломорской флотилии. Положение на фронте становилось все более угрожающим. На ББК это понимали, делая подчас невозможное для того, чтобы транспортная артерия действовала бесперебойно. Бомбардировками противник сумел прервать движение по Беломорско-Балтийскому каналу только временно – с 28 июня по 6 августа и с 13 по 24 августа 1941 года, и лишь на Повенчанской лестнице шлюзов. Существовала здесь и угроза иного характера. 29 июля 1941 года командир полка НКВД подполковник Бухарин и начальник штаба полка капитан Громков известили начальника Управления пути ББК Орехова, что бакенщики поста № 18 братья Михаил и Николай Ноготевы в 22 часа заметили неизвестного, который переплывал на плоту озеро. Братья сообщили об этом наряду НКВД. Однако взять неизвестного живым не удалось – он оказался диверсантом и был убит в перестрелке. Военные просили отметить бдительность бакенщиков, и Орехов объявил братьям благодарность. Северный склон канала действовал без перерывов и в первый год войны, и в последующие годы, до изгнания захватчиков с территории Карелии в 1944 году. Самоотверженность водников ББК была по достоинству оценена в Москве. Пятого сентября 1941 года народный комиссар речного флота СССР З. А. Шашков отметил особые трудовые заслуги карельских водников: «Коллектив Управления пути Беломорско-Балтийского канала, при активном участии руководителей Беломорско-Онежского пароходства, в трудных условиях, в исключительно короткий срок выполнил сложнейшее производственное задание...» Большой группе работников канала были вручены знаки «Отличник социалистического соревнования Наркомречфлота СССР» и почетные грамоты. В октябре враг занял Петрозаводск и стал реально угрожать западному побережью Онежского озера. Бои шли в нескольких десятках километров от действующей водной трассы неподалеку от Медвежьегорска. На основании решения Центральной эвакуационной комиссии КФССР весь обслуживающий персонал, состоящий из трудпереселенцев, то есть бывших кулаков, был эвакуирован. Начальник Управления пути ББК А. И. Орехов сообщал в Наркомречфлот: «...из 800 человек, ранее работающих на канале, оставлено только 80 человек. Аппарат Управления пути с 39 человек сокращен до 18 человек, аппарат Повенецкого т/у сокращен до 6 человек, Онежского т/у до 2-х человек и Сосновецкого т/у до 9 человек» (т.у. – это технический участок, аппарат управления целым районом ББК – прим. К. Г.) В Беломорск, а точнее на шлюз № 19, переезжало и Управление пути ББК. В августе 1941 года (приказ по Управлению издан 9 августа 1941 года) 14 сотрудников Управления канала во главе с заместителем начальника А. И. Василовым выехали на шлюз № 19 для обустройства и организации работы на новом месте. В Повенце оставался начальник Управления пути А. И. Орехов во главе с оперативной группой из четырех сотрудников. Контора Онежского техучастка, сокращенная до предела, состояла всего из двух специалистов, временно исполняющего обязанности начальника И. В. Шлякова и начальника района обстановки П. В. Наумова, и также переехала в поселок шлюза № 19. В октябре 1942 года в Управлении пути Беломорско-Балтийского канала, располагавшемся в поселке шлюза № 19 под Беломорском работали: Орехов Андрей Иванович, Василов Алексей Иванович, Замороков Владимир Георгиевич, Смирнов Александр Павлович, Полькина Анна Ивановна, Грек Виктор Терентьевич, Ульянов Михаил Сергеевич, Хахилев Степан Александрович, Гнасс Николай Эрнестович, Заморокова Надежда Владимировна, Зимина Ольга Ивановна, Заморокова Лидия Владимировна, Бунина Христина Федоровна, Гапоненко Федор Иванович, Калинин Николай Васильевич, Расмагина Н. И., Малышева Анфиса, Калитко Филипп Михайлович, Смирнов Михаил Александрович, Орехова Екатерина Алексеевна. Начальниками шлюзов северного склона ББК, не прерывавшего работу в годы Великой Отечественной войны были: № 10 – Фокин Иван Федорович, № 11 – Смирнов Петр Дмитриевич, № 12 – Шулятьев Михаил Павлович, № 13 – Легостаев, № 14 – Козаков, Леонтьев Николай Кириллович; № 15 – Березин, № 16 – Рольский Владимир Павлович, № 17 – Кунгуров А. И., № 18 – Минайкин, № 19 –Захаров Николай Васильевич. По «дислокации», подписанной начальником Управления пути А. И. Ореховым 15 ноября 1941 года, на межнавигационный период 1941-1942 годов канал оставлял себе чуть более десятка «единиц» флота. Это был именно тот минимум, который водники ББК могли себе позволить и на который делали ставку для обеспечения нормальной работы трассы в период боевых действий на северном склоне канала от Выгозера и Надвоиц до Белого моря. Основными в этой небольшой флотилии были, конечно, пароходы «Нева» и «Рабочая надежда». На «Неве» капитаном был Ильин Дмитрий Федорович, механиком Воронкин, кочегарами Лобарев и Шакула, матросом Куратников. Капитаном «Рабочей надежды» был Троян. К весне 1942 года команды обеих пароходов были сокращены до трех человек. Кроме двух пароходов для работы в годы Великой Отечественной войны на ББК оставались моторные катера «Чайка», «Гидрограф», «Бакенщик», «Лоцмейстер», «Лесной» и «Спринтер». Команда каждого катера состояла из двух человек. Также оставлены для работы по очистке и углублению главного судового пути экскаватор «ППГ» (три человека команды во главе с багермейстером), баржа Т-3, каюк Т-1 (по одному человеку команды) и камнеподъемник № 2 с командой, состоящей также из одного человека. К зиме 1941 года на собственном флоте Беломорско-Балтийского канала по штатному расписанию оставалось всего 24 человека
«Столица» Беломорско-Балтийского канала город Медвежьегорск под натиском финских войск пал 5 декабря 1941 года. Накануне в городе оставался только резервный 126-й полк, и его сил хватало лишь на то, что на военном языке называется организованным отступлением. Бойцы отходили на юго-восток, изо всех сил сдерживая натиск противника. 6 декабря командир 313-й дивизии Г.В. Голованов ввел в занятый финнами Медвежьгорск остатки своей дивизии и 131-го полка 71 дивизии и навязал кровопролитный затяжной бой на городских улицах. Главной целью было не освобождение города, -- на это у комдива не было никаких возможностей, -- а сковывание сил наступающего противника. И эта задача удалась вполне. Член Военного совета Карельского фронта Г. Н. Куприянов впоследствии писал в мемуарах «Во имя великой победы»: «Этот бой в самом городе Медвежьгорске, которым умело руководил командир 313-й дивизии Г. В. Голованов, сыграл очень большую и важную роль в обороне подступов к Беломорско-Балтийскому каналу. Г. В. Голованов расчленил войска противника на три части. Значительные силы врага он отбросил на северо-восток от города на бездорожье, задержал почти на двое суток подход резервов и тыловых частей противника с запада и тем, конечно, снизил темпы продвижения основных ударных сил врага по дороге Медвежьегорск -- Повенец».
Рассказывает бывший начальник шлюза № 1 Николай Кириллович Леонтьев: «Наши войска отступали из Медвежьегорска волнами через зверосовхоз по берегу Онежского озера и по окрестностям. Почему-то отступать по шоссейной дороге они не могли. На шлюзе № 1 мы пропускали солдат по верхним и средним воротам. Нижние ворота были немного полуоткрыты. На шлюзе № 2 поперек судового хода поставили баржу, и войска переходили канал по ней. Рассказывали, что 30 километров дороги на Пудож были запружены отступающими войсками. Шли пешие и конные. Тащили за собой пушки. Вместе с солдатами уходили и мирные жители... Потом, когда войска прошли, мы сломали верхние ворота, оставив только средние».
Выигрыш во времени, за который заплатил жизнями своих солдат командир дивизии Г.В. Голованов, вряд ли оказался столь эффективным, если бы отступающим бойцам не помогла зима. В эти горькие дни союзником наших войск стал крепкий лед Повенецкого залива, по которому они отошли за канал, в район деревни Оровгуба. Ожесточение, с которым финские войска рвались к Повенцу, было хорошо понятно нашему командованию. Уже тогда стало ясно, что у противника не было интереса в Пудоже. Его целью было направление на восток. Мощным ударом он намеревался прорваться вверх по Повенчанской лестнице шлюзов к Морской Масельге, оттуда по дороге на Петровский Ям и далее к Лапино и Сумскому Посаду. На побережье Белого моря враг рассчитывал сомкнуть кольцо не только вокруг северной Карелии. Главным было перерезать путь с Кольского полуострова и незамерзающего порта Мурманск к центральным районам России. Тем самым воюющая страна лишалась поставок военных и гуманитарных грузов, доставляемых по ленд-лизу конвоями союзников через Атлантику. После восьмого декабря финны прорвались через ББК и заняли деревню Габсельга. Возникла серьезная угроза осуществления противником поставленной задачи. Военный совет фронта снял с поста командующего Медвежьгорской группировкой войск М. С. Князева, который не видел иного развития событий как только в отступлении. Командующий Карельским фронтом В. А. Фролов приказал войскам немедленно перейти в контратаку и очистить восточный берег Беломорско-Балтийского канала от войск противника. Задача была выполнена. До 11 декабря финны пытались пробиться через канал в районе Повенца, а затем выше, в районе шлюза № 7, но везде были отброшены. Таким образом линия фронта стабилизировалась. Фарватер Беломорско-Балтийского канала стал линией фронта, нейтральной полосой, на которой за два с половиной года вооруженного противостояния погибли тысячи советских и финских солдат.
Рассказывает член Союза писателей России Павел Романович Леонтьев: «В начале 90-х годов мы с группой писателей ездили в Повенец, на берег ББК, ставший в декабре 1941 года местом ожесточенных сражений советских и финских солдат. Поездка была организована по просьбе тогдашнего главного редактора и владельца крупной финской газеты «Калева» (г. Оулу) Аари Коркиякиви. В войну он был здесь молодым солдатом. Мы долго бродили по берегу. Аарви нашел свой окопчик и даже сосну, за которой прятался во время обстрелов. Мы были знакомы давно и, как мне казалось, испытывали взаимные доверительные отношения. Я увидел, что он до слез растрогался своим находкам, и отошел в сторонку, чтобы не мешать воспоминаниям старика. Но Аарви подозвал меня, достал фляжку с виски, который он очень любил, налил себе и мне. -- Никто и никогда не поймет, Паули, что на сердце у старого солдата в такие минуты, -- сказал он мне. – Давай выпьем. Ты ведь тоже был солдатом, хоть и не в такое страшное время. Мы выпили по одной и еще по одной. Аарви улыбнулся своим воспоминаниям и вдруг стал рассказывать, что здесь на берегу Беломорско-Балтийского канала финские солдаты были уже не такие, как под Петрозаводском или в Олонце. Настроения переменились очень серьезно. -- Нам было приказано вести наблюдение за противоположным берегом и записывать увиденное в журнал, -- рассказал А. Коркиякиви. – Однажды я увидел, что русский солдат спустился на лед и стал ловить рыбу. Так и записал. Но мой сменщик, пожилой солдат, сказал, что так писать в боевом журнале не годиться. Вычеркнул мою запись и сделал свою: «Соседский дядя ловил рыбу на противоположном берегу». Так в сознании простых финнов ненавистный враг «рюсся» снова превращался в «соседского дядю».
Между тем, специалисты и военные подготовились к выполнению третьего, заключительного этапа плана эвакуации и вывода из строя гидросооружений Беломорско-Балтийского канала. Первые два этапа были выполнены. Технический архив ББК вывезен в Волжское бассейновое управление в город Горький. В тыл страны ушли суда технического флота с демонтированным оборудованием и другими ценностями. На ББК оставили очень небольшой флот, который заблаговременно перевели на северный склон канала в Надвоицы и Беломорск. Оставалось самое важное -- то, что эвакуировать никак невозможно, как невозможно и оставлять врагу, -- собственно сама Повенчанская «лестница»: шлюзы, водоспуски, приканальные дамбы. В соответствии с планом, утвержденным 22 августа 1941 года заместителем наркома речного флота РСФСР Рахманиным, шлюзы с первого по седьмой, включая приканальную дамбу у шлюза № 4 и плотину № 20 у шлюза № 7, сдерживающую водораздельный бьеф, заминировали.
Вспоминает ветеран ББК Николай Кириллович Леонтьев: «До шестого декабря я жил в шлюзовом поселке совершенно один. Семья эвакуировалась вместе со всеми. Накануне мне передали рукописный приказ на минирование шлюза, перемычки сухого дока судоремонтного завода, прислали до десятка рабочих и около взвода солдат под командованием старшины Рыбченко. Приказ гласил: «Начальнику шлюза тов. Леонтьеву. На вверенном Вам шлюзе силами 155 полка НКВД должна быть произведена и к 18 час. 6/XI закончена следующая работа: 1. В шахтах под цилиндрическим затвором каждого устоя верхней головы закладываются заряды… 2. Под гольсбантные тяги устанавливаются заряды… 3. На верхних воротах устанавливаются заряды… Учтите, что операция должна проходить при вашей непосредственной помощи в материалах, транспорте, рабсиле и пр. Исполнение всех указанных работ в положенный срок сообщите мне лично. 6/XI-41 г. В. Колодкин п. Повенец»
Когда советские войска ушли, появились финны. В начале со стороны кладбища ударили из пушек. Били часа два по бьефу канала и никакого вреда не принесли. Потом сильный огонь солдаты противника повели со стороны судоремонтного завода. Первый шлюз расположен на горе, простреливается насквозь – от Повенца финнами, с противоположной, пудожской, стороны – нашими. Под сильным огнем с той и другой стороны по дамбе от второго шлюза пришел солдат-связной. Мы должны были по договоренности согласовать наши действия по взрывам. Солдат сказал: «Ежели сообщить не сможем, принимайте меры сами». Огонь сильный, и вижу – долго не продержимся. Примерно в 20-22 часа 6 декабря под носом у финнов взорвали дизельную электростанцию. Потом отправил солдата для взрыва перемычки сухого дока, чтобы «сполоснуть» финнов, засевших в цехах судоремонтного завода. Спустили на них весь бьеф между первым и вторым шлюзами. Видно, на самом деле «сполоснули», потому что стрельба прекратилась, и они притихли. Пришло время взрывать шлюз. Дал солдатам команду поджечь шнуры. Лежу за шлюзом в канаве, а надо мной чугунные осколки шлюзовых механизмов свистят. Жалко до слез... Приказ у меня был такой: после взрыва отойти примерно до трех километров по дороге в сторону шлюза № 7. Отошел. А потом решил: а чего мне ждать? И по собственной инициативе отправился в техучасток в Сосновец. С гранатами и винтовкой шел пешком почти 200 километров дней 12 или 13. Боялся только, что вода из спущенных бьефов меня смоет. Мне не удалось выполнить вторую часть приказа – уничтожить поселок шлюза: не успел. В Сосновце меня уже ждали. В начале определили начальником вахты шлюза № 12, а через четыре месяца перевели начальником шлюза № 14 – и до 1945 года».
В ту же ночь вслед за шлюзом № 1 последовательно были взорваны и остальные гидросооружения. В 3 часа 30 минут взлетели на воздух шлюзы №№ 2, 3 и 4, следом приканальная дамба шлюза № 4 и шлюз № 5. Днем 7 декабря, в 14 часов, взорван шлюз № 6. И только после ухода всех наших частей, 11 декабря, саперы взорвали шлюз № 7. Финны получили то, чего так упорно добивались в течение летних бомбардировок, -- опустошения водораздельного бьефа. Только результат от этого вышел совсем не такой, на который они рассчитывали… 26 декабря 1941 года начальник Управления пути А. И. Орехов и главный инженер А. И. Василов доложили ситуацию на ББК в Центральное управление внутренних водных путей Наркомречфлота СССР, которое к тому времени эвакуировалось в Ульяновск: «...После взрыва вода сразу же произвела размыв земляной плотины, смывая одновременно и каменный упорный банкет... Сброс воды через взорванную плотину (речь идет о плотине № 20 – прим. авт. К. Г.) в первые сутки достигал 775 кбм в секунду...» Неприятный сюрприз, приготовленный для захватчиков инженерами Беломорско-Балтийского канала, оказался весьма эффективным. Сила водяного потока из водораздельного бьефа оказалась такой сокрушительной, что надолго отрезвила оккупационные войска.
Рассказывает ветеран ББК, в 1941 году начальник шлюза №1 Николай Кириллович Леонтьев: «Всё Волозеро хлынуло на взорванный ранее шлюз № 6 и пошло вниз, к шлюзу № 5. Вода… смыла гору песка и понесла по новому руслу Повенчанки в поселок Повенец. Гора была немаленькая – 500 метров длиной и 40-50 метров шириной. Когда после освобождения мы пришли в Повенец, то заметили по столбам, что уровень воды в поселке достигал высоты более одного метра. Водяной поток хлестал через Повенец трое суток».
Рассказывает ветеран ББК Николай Васильевич Холичев: «Огромное количество песка несло через Повенец в Онежское озеро, расширяя берег. Там, где теперь стоит поселковая баня, до 1941 года была пристань, большие суда причаливали».
В 1986 году в петрозаводском издательстве «Карелия» на русском и финском языках вышла книга народного писателя Карелии Якова Ругоева «Полк майора Валли». Затем книгу издали в Финляндии, в издательстве «Похьёнен» (г. Оулу). Я. В. Ругоев приводит выдержки из военного дневника ныне известного финского писателя Мартти Хаавио, воевавшего в Карелии командиром 7-й разведывательной роты 6-го армейского корпуса. В декабре 1941 года молодой финский разведчик так записал о событиях тех дней в Повенце: «16.12 ...Когда я был в Меккели, узнал о большом уроне для егерей во время потопа в Повенце при крушении плотины. Вода текла полутораметровым потоком. Многие пытались спастись на деревьях, но деревья с треском падали. Многие очень сильно обморозились и их лечили в больнице Урхо-Ланкони...»
В своей книге Я. В. Ругоев поместил также фотографию из опубликованных в 1969 году дневников М. Хаавио. На ней изображены залитые водой улицы Повенца с финским танком, перевернутым вверх гусеницами. Подпись под фото гласит: «...Поток воды заполнил улицы Повенца, похоронив помещения финнов, отдельные подразделения и боевую технику». К слову сказать, напряжение боев в летом-зимой 1941 года было таким, что, согласно финским источникам, каждый день наш противник терял 274 человека убитыми и 273 раненными. Этим, вероятно, отчасти и объясняются перемены в настроении финских солдат, о которых говорил карельскому писателю Павлу Леонтьеву финский издатель Ааро Коркиякиви во время их памятной встречи на берегу ББК. До Великой Отечественной войны протяженность судоходных путей, эксплуатируемых в течение всей навигации, на Беломорско-Балтийском канале составляла 2442 километра. Отсечение южного склона в ноябре-декабре 1941 года привело к сокращению речных путей почти на две трети. Рабочими оставались лишь 927 километров. Но и их необходимо было обслуживать. Ветеран ББК Яков Илларионович Шкабура вспоминал: «Слаженный коллектив путейцев был на Выгозере. В зимний период, например, мы проводили своими силами промеры озера. Условия, конечно, были тяжелыми. За 18-20 километров уходили по утрам на лыжах на работу, эти же километры приходилось отмеривать и по возвращении домой. Да и норма была не маленькая – по 80 лунок на брата. Но ничего, не жаловались...» Путейцы ББК обеспечивали безаварийную работу флота, снабжавшего сырьем Сегежский ЦБК, лесозаводы в Кеми и Беломорске. Канал пропускал суда с грузами для нужд фронта и оборонной промышленности. Значительную долю составляла так называемая аварийная древесина, которую собирали на островах Белого моря и в устьях сплавных рек. Единственными статьями доходов самого ББК в 1942-1943 годы были сбор и продажа бревен-топляков, а также нерудных материалов, главным образом песка и гравия. По причине острого недостатка рабочей силы на канале был принят 12-часовой рабочий день. И плавсостав, и работники гидросооружений испытывали огромные трудности в продовольственном снабжении. Иногда это ставило под угрозу не только работоспособность человека, но его здоровье и жизнь. Проблема выживания, сохранения здоровья работников плавсостава, обстановки и гидросооружений Беломорско-Балтийского канала в годы войны была поставлена в ряд наиболее важных. Развитие огородничества, сбор грибов и ягод, приготовление и регулярный прием противоцинготного отвара из хвои – все это внедрялось в повседневную жизнь шлюзовых коллективов не только в качестве лекций, пожеланий и рекомендаций на регулярных собраниях профсоюза, но и прямыми приказами руководства На фронтах Великой Отечественной войны гремели кровопролитные бои, а в Карелии, в прифронтовой полосе 11 шлюзов Беломорско-Балтийского канала продолжали свою работу. В течение навигации 1942 года они произвели 7821 шлюзование, в 1943 году – 6364 шлюзования, в 1944 году – 5358 шлюзований. Вражеские самолеты не упускали возможность нанести удар по каналу и безоружным судам, атаковали при первой возможности. 14 июня 1942 года, в пять часов утра, сразу пять финских самолетов напали на небольшой служебно-вспомогательный пароход Управления пути ББК «Нева», стоявший возле острова Сапун в восточной части Выгозера. В группе было четыре истребителя и один бомбардировщик. Шесть фугасных бомб, сброшенных на пароход, не причинили никаких повреждений. Затем начался настоящий расстрел безоружной «Невы» из пулеметов. Была убита судовой кок Т. Ф. Бунина и ранен в плечо навылет кочегар Б. Н. Букаев. Юную Таню Бунину похоронили с воинскими почестями в рабочем поселке пристани Надвоицы. Борис Букаев выздоровел, работал и учился, и после войны стал известным среди речников Северо-Запада руководителем, начальником финансового отдела Беломорско-Онежского пароходства. Пароход «Нева» после двухдневного (?!) ремонта снова вышел в рейс. Капитаном «Невы» в том рейсе был Дмитрий Федорович Ильин, механиком Петр Григорьевич Воронкин. Летом 1940 года партийные и гражданские власти республики горячо поддержали почин матроса парохода «Карл Маркс» Раи Власовой. Она обратилась через газету к сверстницам с призывом идти на работу на речной транспорт и осваивать флотские профессии. В ту пору вместе с Раей на пароходе работали Фрося Мокрецкая, Лена Иванова и Зина Мельникова. С началом Великой Отечественной войны на флоте уже работали 200 девушек. Девушки пришли на смену мужчинам не только на флоте, но и береговых подразделениях ББК. На шлюзе № 16 по призыву Раи Власовой начали работу Александра Белая, Ольга Матросова, Александра Фролова, Л. Кочурова, Анна Богданова и другие. Многие из них проработали на канале до выхода на пенсию. В январе 1944 года Андрея Ивановича Орехова в должности начальника Управления пути Беломорско-Балтийского канала сменил Иван Николаевич Захаров, с 27 августа 1939 года работавший на ББК начальником Сосновецкого технического участка. Он вспоминал: «Помню, Повенец освободили от финнов 22 июня 1944 года, а 23-го мы были уже там. До шлюза № 9 дошли на пароходе «Нева», а оттуда до поселка на автомашине охраны. Настроение в тот день у нас было непередаваемое». Напоминанием о годах кровавого противостояния 1941-1944 годов на берегах Беломорско-Балтийского канала стала братская могила и памятник, установленный на окраине Повенца. В ней захоронены останки 2750 наших офицеров и солдат. Есть в Повенце и монумент погибшим финским солдатам, жизнью заплатившим за амбиции недальновидных политиков. Среди тысяч известных и неизвестных имен наших бойцов, павших на берегах канала, есть и имя красноармейца Константина Баева родом из рыбацкого становища Териберка, что на берегу Баренцева моря, на Мурмане. Спортсмен-лыжник, творчески щедро одаренный от природы молодой парень попросился в армейскую разведку и во время возвращения из рейда в апреле 1943 года погиб в бою на льду Повенецкого залива. Константин Баев оставил нам свои первые стихи, присланные домой из-под Повенца в 1941-1942 годы.
Расшумелись
косматые ели
Гнетнев К. В. Беломорканал: времена и судьбы. Далее читайте:Гнетнев Константин Васильевич (авторская страница).
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |
