|
|
Константин Гнетнев |
|
- |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
Константин ГнетневБеломорканал: времена и судьбыГлава третьяПервая навигация, война и всё, что было потомКровавые берегаПервое военное лето 1941 года в Карелии было наполнено тяжелейшими боями и горечью отступления. Финские войска перешли реку Свирь и устремились к Онежскому озеру, стремясь с ходу перерубить сравнительно небольшой перешеек между Ладогой и Онего. Хорошо подготовленным регулярным частям финской армии советское командование противопоставило «разбронированных» ленинградских стариков и студентов, из которых наскоро формировали ополченческие полки и дивизии. Карелия смогла бросить в поддержку лишь истребительные батальоны да немногочисленные партизанские отряды. В ходе отступления наши войска последовательно сдали наступающим частям противника наиболее важные в стратегическом плане города Олонец, Петрозаводск и Кондопогу. К октябрю финские части вышли к побережью Онежского озера. На второй день войны, 23 июня 1941 года, начальник «объекта МПВО», -- так стало обозначаться в документах Управление Беломорско-Балтийского канала, -- А. И. Василов издал приказ № 1 «О введении угрожаемого положения на Беломорско-Балтийском канале им. Сталина». В нем, в частности, говорилось: «На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 22/VI-41 г. «Об объявлении территории Карело-Финской ССР на военном положении» приказываю: 1. На всей трассе канала ввести угрожаемое положение. 2. Начальникам техучастков ввести круглосуточное дежурство ответственных дежурных по участку и дежурство на шлюзах у селекторных и телефонных аппаратов. 3. Привести в полную готовность весь противопожарный инвентарь и все запасы аварийно-восстановительного имущества и средства противохимической защиты. 4. Весь личный состав на работе и при отлучках с поселка должен иметь при себе противогазы. Ответственность за выполнение настоящего приказа возлагаю лично на начальников техучастков. Начальник объекта МПВО Василов» В обществе в целом, а тем более среди руководителей крупных предприятий ощущение надвигающейся беды, конечно же, было весьма явственным. Формально к войне готовились и на канале. 19 июня, то есть всего за три дня до войны, в Управлении канала утвердили состав унитарной команды гражданской обороны из 31 «бойца». Команду составляли в основном женщины-служащие. Из них сформировали подразделения связи, химзащиты, по охране порядка, медико-санитарное и восстановительное. Унитарной команде прилагались дополнительно 8 бойцов, пока «прикрепленных» условно, поскольку им только предстояло пройти теоретические и практические занятия «в условиях мирного времени». На шлюзовых поселках, возле электростанций и отдельных домов рыли щели для укрытия от налетов. Для этого привлекались все трудоспособные жители поселков. Каждый из них обязан был отработать по четыре часа в день. Начальники шлюзов имели приказ закрепить за каждой ячейкой щели жителей квартир, чтобы «избежать излишней суеты при налете противника». Еще вчера работники шлюзов, флота, бакенщики и старшины обстановочных постов жили обычными трудовыми заботами, думали о начавшейся навигации и планах на год. Только 6 июня 1941 года в Управлении ББК состоялось долгожданное итоговое заседание жюри, на котором подвели итоги социалистического соревнования за 1940 год. После долгих споров переходящее Красное знамя Управления канала решили забрать у коллектива Повенецкого технического участка и передать коллективу Сосновецкого технического участка. Как было записано в решении, повенчане «не выполнили основных условий социалистического соревнования на зимний ремонтный период». Следует сказать, что зимой 1940-1941 годов работники Повенецкого техучастка брали на себя непростые обязательства. До 15 февраля они обещали: а) перевесить средние ворота шлюза № 4; б) произвести водоотлив и ремонт нижних голов на шлюзах №№ 1 и 8; в) покрасить 6 из 26 плотин Поарэ; г) закончить капитальный ремонт направляющей палы шлюза № 3 (кроме земляных работ); д) произвести цементацию средних голов шлюзов №№ 3 и 5; е) построить 2 обстановочных домика (сруба) для последующей перевозки на посты; ё) выпустить на каждом шлюзе не менее одной стенгазеты и давать не менее 2-х кинофильмов в месяц, а также в полном объеме обеспечить «красные уголки» стульями и «охватить» работающих индивидуальной подпиской... Примерно таким в предвоенные годы был объем зимних межнавигационных работ на каждом их склонов ББК – северном и южном. И выполнение их жестко контролировалось. Хотя каждый работник канала при этом, конечно же, понимал, что главный контролер – это летняя судоходная навигация. Упущенное либо недоделанное зимой зачастую невозможно ни наверстать, ни исправить летом. Лучшим в последней предвоенной навигации 1940 года был назван коллектив шлюза № 10, которым руководил П. Ф. Фокин. В числе передовых отметили шлюзы №№ 6 и 7 Повенецкого техучастка и шлюзы №№ 13 и 16 Сосновецкого техучастка. И вот уже подходит к завершению июнь 1941-го. Великая Отечественная война катится по стране кровавым катком. На ББК всех, кого полагается, ознакомили с документом, степень секретности которого ещё вчера считалась наивысочайшей. Это «План эвакуации и вывода из строя сооружений Беломорско-Балтийского канала им. Сталина». Среди узкого круга ознакомленных оказались также командир 155 полка войск НКВД по охране особо важных предприятий промышленности подполковник Бухарин (именно это подразделение занималось охраной канала) и секретарь Медвежьгорского райкома КП(б) КФССР А. В. Денисов. План преследовал единственную цель, сформулированную предельно коротко и ясно: «В случае занятия врагом трассы Беломорско-Балтийского канала имени Сталина не дать возможность врагу использовать канал как транспортную магистраль...» Документом предусматривались проведение трех главных этапов: эвакуацию документов и архива, демонтаж и уничтожение механизмов гидросооружений и вывод флота, сброс воды из водохранилищ. По мнению составителей, выполнение этого комплекса мер было достаточно, чтобы вывести канал из строя на полтора-два года. Вне всякого сомнения, противник хорошо знал об искусственной водной магистрали, её значении для республики и страны в деле организации обороны на Северо-Западе. Вражеские бомбардировщики прилетели на Беломорско-Балтийский канал уже через неделю после объявления войны, 28 июня 1941 года. Вот что докладывал в Наркомречфлот СССР о результатах первого налета главный инженер ББК А. И. Василов:
«Москва, Петровка, 3/6, Наркомречфлот СССР, Начальнику Центрального управления внутренних водных путей При налете неприятельских самолетов на ББКанал 28-го июня с.г. между часом и двумя часами ночи произведены следующие разрушения. 1. На шлюзе № 6. Бомба упала на грунт у восточного устоя нижней головы... через три часа после налета шлюз произвел шлюзование парохода. 2. На шлюзе № 7 бомбой, упавшей в шкафной части нижней головы и разорвавшейся близ нижних ворот, сброшены и приведены в полную негодность железные ворота П-образного типа. Отбойная система и карданные брусья на южной части стен камеры сорваны, бетонные части нижней головы имеют наружные повреждения, не влияющие на возможность эксплуатирования шлюза. Ремонт железных ворот нецелесообразен и необходимо лишь убрать их. 3. Шлюз № 8. Взорвавшейся бомбой на короле средней головы полностью разрушен восточный бетонный устой средней головы, а восточная створка деревянных ворот взрывом выброшена на западный берег и полностью разрушена. 4. Шлюз № 9. Бомбой, упавшей на западный устой нижней головы, поврежден бетон, разрушены полиспасты ремонтного затвора, разорвана и отброшена цепь ремонтного затвора и воздушной волной сорвана деревянная обшивка нижних ворот. Другой сброшенный снаряд-мина пробил верхние ворота и лежит неразорвавшимся в углу между закрытой восточной створкой ворот и бетонным устоем... Во время того же налета была сброшена бомба на 165-й канал в 150 метрах от лежащего на дне предохранительного затвора (плотина Поарэ). Плотина не пострадала. В рабочих поселках 6, 7, 8 и 9-го шлюзов взрывами выбито более половины стекол...»
Рассказывает ветеран ББК Николай Николаевич Cмирнов: «В начале войны мы жили на шлюзе № 8. Отец работал на шлюзе, я учился в первом классе. Помню, мы, ребятишки, гуляли у леса, когда налетели три самолета. Один развернулся и пошел на шлюз № 7, второй на шлюз № 9, а третий пролетел вдоль нашей камеры и сбросил бомбу, которая закатилась в улитку. Видимо, она оказалась оснащена механизмом замедленного действия. Охрана НКВД отогнала всех от шлюза, и лейтенант дал команду вытащить бомбу. Стали спускать воду, и бомба рванула... На средней голове вывернуло устой, а створки ворот выбросило в поселок. Мы бежим из леса, кричим во все горло: «Самолет сбили, самолет сбили!» Прибегаем, а это ворота валяются... Отец в это время разговаривал по телефону, и выбитыми стеклами ему поранило лицо. Несколько бойцов охраны НКВД погибли».
Рассказывает ветеран ББК Николай Васильевич Холичев: «Когда началась война, я работал на земснаряде «ББ-1», и мы стояли неподалеку от плотины Поарэ у шлюза № 8. Помню, наш командир Александр Андреевич Короткий вызывает меня в рубку и спокойно спрашивает о запасах воды в котлах. Докладываю. Таким же ровным голосом он приказывает: «Объявляй воздушную тревогу. Самолеты с финской границы летят». Через некоторое время, действительно, прилетели самолеты. Со стороны шлюза № 8 послышался взрыв и поднялся столб черного дыма. Мы вывели земснаряд в центр Волозера, на самую глубину, с расчетом, если вода из бьефа уйдет, то земснаряд все равно останется на плаву. Потом рассказывали, что троих рабочих шлюза взрывом «сдуло» с устоя, а несколько бойцов НКВД погибли – их нашли в Маткозере мертвыми».
Рассказывает ветеран ББК Петр Яковлевич Рунов: «Навигацию 1941 года я встретил старшим надзорщиком шлюза № 7. На канале я с апреля 1935 года, а с зимы 1937-го старший надзорщик. Ночь, времени 1 час 20 минут – 1 час 30 минут. Сидим в будке, курим. С 6-го шлюза сообщают, что к нам выходит обстановочный катерок «Рабочая надежда». Вдруг резкий звонок по диспетчерскому селектору, 8-й шлюз сообщает: «Нас обстреляли 5 самолетов. Пошли к вам». Не успели оглянуться, налетели 4 самолета. Скомандовал: «Под откос!» Смотрю, все пятеро человек моей смены посыпались вниз от шлюза. Один самолет зашел кругом и бьёт по поселку, два других пролетели вдоль дамбы, еще один зашел наискосок прямо на центр ворот на нижней голове. Взрывы, вой моторов... Осколками стекла мне поранило лицо, но в то время я ничего не почувствовал. Потом, дома, кровь даже в туфлях нашел. Ворота у нас были металлические, взрывом их свернуло в трубку. Мы резали и вынимали их по частям. Со склада в Повенце привезли деревянные детали и на месте собрали новые ворота. Налет не обошелся даром и для нападающих. На восточной стороне за шлюзом у нас сидел пулеметчик из полка охраны НКВД. Один из самолетов он буквально изрешетил, а летчика убил. Пошел посмотреть. Смотрю, в 70-100 метрах от палы на судовом ходу из воды торчит крыло. Под откосом нижней головы нашел пилотку и второе крыло целиком. Через некоторое время стали всплывать парашюты – один, другой, третий... А их командира вынесло аж к 6-му шлюзу. У летчиков боевые награды за Польшу, документы, фотографии. Кроме того, обнаружили схему, на которой даже уборные в нашем поселке были указаны, и бачок со спиртом. А главное, в самолете нашли заранее составленное донесение о том, что они нас уже успешно разбомбили». Нужно сказать, что за период с 28 июня (первый налет) по 28 августа (последний налет) 1941 года на Беломорско-Балтийский канал было совершено пять налетов авиации противника. При этом в течение навигации произведено 13759 шлюзований, что почти в два раза меньше, чем в 1940 году (25 522 шлюзования). Канал, с небольшими перерывами на устранение последствий бомбежек, исправно выполнял свою задачу. Но и противник за время налетов потерял два самолета. Один сбили пулеметным огнем на шлюзе № 8, второй был уничтожен взрывной волной от собственной же бомбы. Произошло это следующим образом. Во время бомбардировки шлюза № 9 звеном из двух самолетов противника бомба, сброшенная с ведущего самолета, взорвалась на бетонном устое. Сила взрыва на массивной бетонной поверхности оказалась направленной вверх и настолько мощной, что поразила ведомый самолет пары. От удара воздушной волны он буквально разломился в воздухе. По-своему любопытно решилась судьба «снаряда-мины», который во время первой бомбардировки шлюза № 9 пробил верхние ворота, закатился между закрытой восточной створкой ворот и бетонным устоем и, как докладывал в Москву главный инженер ББК А. И. Василов, «лежит неразорвавшимся». Так и лежал он там, пугая неизвестностью бойцов 155-го полка НКВД и работников шлюза. Вызвали военного специалиста, но он ничего со снарядом-миной поделать не смог. Однако нужно было что-то решать -- шлюз должен работать. И тогда начальник шлюза Филипп Михайлович Калитко сам спустился в камеру шлюза, привязал бомбу тросом к шлюпке и безо всяких затей отбуксировал в безопасное место за пределы вверенного ему шлюза. Трудно представить, каким образом это можно было сделать? Однако именно об этом свидетельствуют документы. Что это было? Мальчишеское безрассудство? Осмысленный и рассчитанный риск? Ведь на шлюзах немедленно стала известна сила этих бомб, выворачивающая шлюзовые устои и скручивающая металлические створки ворот, словно бы они были из бумаги… Вероятно, и то и другое. Возрастом Филипп Михайлович Калитко едва «перевалил» за 22 года (родился 18 марта 1919 года). Происходил он из семьи крестьянина-середняка станицы Н-Вемякской Н-Титарского района Краснодарского края. Отца почти не помнил, он умер в 1925 году, мама колхозница болела и работать почти не могла. Филипп окончил 9 классов и в 1936 году поступил в морской техникум в городе Ростове-на Дону, который окончил по специальности «гидротехник» в 1940 году. На ББК с 1940 года, приехал сюда на работу по распределению, хороший специалист, комсомолец, член профсоюза рабочих морского транспорта… Не хочется писать привычные слова про самоотверженность и героизм. Многое здесь очевидно. И каждый сам сможет определить истинную цену отнюдь не ординарного поступка этого юноши – руководителя. Как бы там ни было, но уже в октябре 1942 года Ф. М. Калитко работал в аппарате Управления пути ББК.
Гнетнев К. В. Беломорканал: времена и судьбы. Далее читайте:Гнетнев Константин Васильевич (авторская страница).
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |
