Российскую и тесно связанную с ней украинскую историографию русско-украинских отношений можно разделить на несколько периодов, которые отличаются как в концептуальном и методологическом, так и в источниковедческом планах. Кроме того, исследованием этого вопроса занимались и продолжают заниматься украинские эмигрантские, польские и западные, прежде всего англо-американские, историки.
Начало научного изучения темы русско-украинских отношений относится
ко 2-й половине XVIII в. и связано с именами Г.Ф. Миллера, В.Г. Рубана,
-15-
П.И. Симоновского и А.И. Ригельмана , являвшихся представителями просветительского направления в исторической науке. Особенностью их сочинений была узость источниковой базы, сводившейся, как правило, к украинским летописям и сочинениям иностранцев. Оценка, которую давали указанные авторы, зачастую носила нравственный характер, что характерно для просветительского направления в целом. В этот же период, видимо, в 90-е гт. XVIII в., было создано сочинение, оказавшее серьёзное воздействие на последующую украинскую историографию - "История руссов", автор которого неизвестен.28 Сочинение имеет открытую антироссийскую направленность, в связи с чем видный историк 2-й половины XIX в. Г.Ф. Карпов так отозвался о нём: "Более злого политического пасквиля, рассчитанного притом на полнейшее невежество российской публики, наша литература не знает".29 Кроме того, упомянутый российский исследователь убедительно доказал несостоятельность утверждений автора "Истории руссов" о том, что якобы в 1654 г. был заключён равноправный Переяславский русско-украинский "договор".30 Притом именно в "Истории руссов" впервые высказана мысль о том, что И. Мазепа был учителем сыновей гетмана И. Самойловича. Примечательно также, что автор сочинения больше симпатизировал И. Самойловичу в его соперничестве с гетманом Правобережной Украины П.Д. Дорошенко.31
Заслугой историков 2-й половины XVIII в. было то, что они собрали довольно обширный и ценный материал для того этапа развития науки, однако их труды содержали ошибки в датировке событий и некритическую оценку событий в силу недостатка информации, извлечённой преимущественно из летописей. Так, повествование А.И. Ригельмана о введении И.С. Самойловичем в 1678 г. системы откупов на Левобережной Украине почти слово в слово совпадает с соответствующим описанием в "Летописи Самовидца".32
Следующий этап в изучении русско-украинских отношений - 1-я половина ХГХ в. - связан с именами Д.Н. Бантыш-Каменского, относившегося к просветительскому направлению, а также Н.А. Маркевича и И.И. Срезневского, представлявших романтическое направление историографии.33 Вэтот
период в научный оборот было введено значительное количество источни-
-16
ков, прежде всего, официальной переписки. Так, из 5 томов "Истории Малороссии" в 3-х собраны документы, большинство из которых связано с вопросом русско-украинских отношений. Однако в 1-й половине XIX в. в значительной степени сохранялась описательность в изложении материала, а также неточности и ошибки. Так, например. Н.А. Маркевич писал, что гетман Правобережной Украины Е. Гоголь был убит в 1683 г.,34 тогда как он умер своей смертью в 1679 г.
Указанные исследователи положительно оценивали политику Москвы в отношении Левобережной Украины. Кроме того, Д.Н. Бантыш-Каменский впервые в историографии особо подчеркнул пророссийскую позицию гетмана И.С. Самойловича. Н.А. Маркевич, в отличие от предшественников и даже многих более поздних исследователей, не принял на веру обвинения, содержащиеся в доносе, который на гетмана перед его отстранением от власти подала украинская старшина, а подверг этот документ научной критике. В итоге автор сделал вывод о том, что этот источник не заслуживает доверия.35 Таким образом, историки 1-й половины XIX в., занимавшиеся темой русско-украинских отношений, заложили основу для дальнейшего более глубокого осмысления её основных проблем.
3-й этап в изучении рассматриваемой проблемы охватывает 2-ю половину XIX в. и начало XX в. В этот период романтическая историография достигла своей высшей точки в работах Н.И. Костомарова. В исследовании, посвящённом украинской истории в период так называемой "руины",36 он уделил значительное внимание русско-украинским отношениям. Так, историк полагал, что Вечный мир 1686 г. России с Речью Посполитой продемонстрировал расхождение российских и украинских интересов. Украинцы, по его мнению, стремились к сохранению национальной самобытности, для чего было необходимо освободить вместе с Левобережной Украиной Правобережную Украину. Москва же, якобы, опасалась того, что воссоединение Правобережной Украины привело бы к созданию федеративного русско-украинского государства, что противоречило тенденции к централизации и абсолютизации царской власти.37 Н.И. Костомаров дал самый подробный до настоящего
-17-
времени очерк событий в период гетманства И. Самойловича. Однако исследователь уделил мало внимания рассмотрению личности гетмана и его роли в русско-украинских отношениях. Кроме того, Н.И. Костомаров был склонен доверять обвинениям старшины в адрес И. Самойловича, содержащимся в доносе 1687 г.38
Довольно подробно русско-украинские отношения рассмотрел один из виднейших представителей государственной школы СМ. Соловьёв.39 Для него характерна двойственная оценка гетмана И. Самойловича: с одной стороны, историк отмечал, что гетман 15 лет верно служил российским царям, но при этом считал, что важнейшей причиной отстранения было "то обстоятельство, что Самойлович был дурной правитель, возбудивший всеобщую ненависть, что заступиться за него правительству было нельзя".40 Примечательна также работа Н.Г. Устрялова, в которой автор, рассмотрев вопрос объединения киевской митрополии и московского патриархата, обратил внимание на роль И. Самойловича в этом процессе.41 Д.И. Эварницкий изучал, по преимуществу, историю Запорожской Сечи, которую был склонен идеализировать. Соответственно и на русско-украинские отношения он смотрел с точки зрения запорожских казаков.42 В результате исследователь негативно оценивал роль И. Самойловича в отношениях Левобережной Украиныи России с Запорожской Сечью, видел в гетмане исключительно отрицательные личные качества. Такая однобокая позиция Д.И. Эварницкого вызвана его личными предпочтениями, а потому противоречит принципу научной объективности.
Рассматриваемый этап истории изучения русско-украинских отношений был также ознаменован появлением 1-й научной школы, которую можно с полным правом считать собственно украинской, впервые, начиная с Киевской Руси, рассмотревшей украинскую историю вне российской - "украинской государственнической". Среди представителей этого направления стоит выделить М.С. Грушевского, М.Е. Слабченко и А.Я. Ефименко.43 Для указанных авторов было характерно представление о преобладании негативных результатов русско-украинских отношений для Украины.
Виднейший представитель "государственнической" школы М.С. Грушев-
-18-
ский первым из украинских историков задался целью показать, что Украина имела собственную, отдельную от российской, историю.44 Хотя историк прекрасно владел фактическим материалом, но русско-украинские отношения интерпретировал однобоко, исходя только из интересов Украины, противопоставленных интересам России. Так, Андрусовское перемирие (1667), окончившее русско-польскую войну 1654-1667 гг., он назвал "решительной изменой" со стороны Москвы "обязательствам", взятым ею на себя при воссоединении Украины с Россией.45 Кроме того, М.С. Грушевский считал подлинными выразителями интересов украинского народа так называемых "автономистов", которые, якобы, выступали за создание независимого украинского государства. К таковым, он, в частности, относил гетмана Правобережной Украины П.Д. Дорошенко, а И.С. Самойловича считал послушным исполнителем воли Москвы. Здесь на лицо модернизация процессов и представлений, имевших место в XVII в.: М.С. Грушевский переносил современные ему идеи в изучаемое им время. Таким образом, во 2-й половине XIX - начале XX вв. появились такие точки зрения на русско-украинские отношения, которые имели сторонников и позднее, в частности, это исследователи, принадлежавшие к "украинской государственнической" школе.
Далее стоит сказать об изучении русско-украинских отношений начала 20-х - середины 50-х гг. XX в. В этот период указанным вопросом занимались практически исключительно украинские историки, в работах которых наблюдалась преемственность по отношению к предшествовавшей российской и украинской историографии. Среди них, прежде всего, стоит отметить М.Е. Слабченко, Л.О. Окиншевича, В.И. Пичету, Д.И. Мишко и В.А. Романовского.46
Последний из указанных исследователей в своих работах тщательно и скрупулезно рассмотрел русско-украинские отношения в финансовой сфере и сделал вывод о том, что Москва стремилась ликвидировать финансовую автономию Левобережной Украины в 1666-1667 гг. и в рамках "колониальной политики" получитькак можно больше налогов и податей от местного населения 47 Автор при этом "забывает" о том, что Москва несла значительные
-19-
расходы по обороне Левобережной Украины от внешних врагов, а также что дефицит украинского бюджета покрывался из царской казны. Одновременно он противоречит собственному выводу о том, что налоговая нагрузка на население была не настолько обременительна, чтобы это стало причиной антироссийского движения 1668 г.48 Относительно роли И.С. Самойловича В.А. Романовский отмечал, чтовведение гетманом откупов в 1678 г. можно считать финансовой реформой, поскольку при прежних гетманах косвенное налогообложение не приносило столь значительного дохода в "войсковой скарб".
Далее необходимо сказать об этапе изучения русско-украинских отношений, охватывающем период от середины 50-х до начала 90-х гт. XX в. В 1954 г. отмечался 300-летний юбилей воссоединения Украины с Россией. К этому празднику была приурочена дискуссия по поводу того, как оценивать это событие: она прошла на страницах журнала "Вопросы истории" в 1951 г. Участники дискуссии пришли к общему мнению, что воссоединение Украины с Россией помогло обороне от иноземных захватчиков, расширяло культурные и экономические связи. Сам 300-летний юбилей воссоединения Украины дал импульск появлению большого числа работ, посвященных русско-украинским отношениям. Исследователи подчёркивали историческую и культурную близость 2-х народов, чем была обусловлена их борьба за единство.49 Этими оценками русско-украинских отношений руководствовалась практически вся последующая советская историография вплоть до начала 90-х гг.
Примечателен также сборник статей, приуроченный к юбилею воссоединения Украины с Россией.50 Авторы, в том числе Н.А. Смирнов, В.А. Романовский, Б.Б. Кафенгауз, стремились показать обоюдную пользу от нахождения в едином государстве для украинцев и русских.51
На этом этапе изучения русско-украинских отношений над темой продолжали работать историки в Украинской ССР. Среди них стоит выделить Е.М. Апанович, В.А. Голобуцкого, В.И. Борисенко, В.А. Дядиченко.52 В своём исследовании Е.М. Апанович руководствовалась оценками деятельности
-20-
запорожских казаков в рамках русско-украинских отношений, во многом воспроизводившими точку зрения Д.И. Эварницкого. Однако, в отличие от последнего, исследовательница не демонизировала И.С. Самойловича. Так, Е.М. Апанович полагала, что гетман Левобережной Украины и белгородский воевода Г.Г. Ромодановский в 1675 г. не оказали военной помощи жителям Правобережной Украины во время похода турецко-татарских войск, поскольку это не было возможно по объективным причинам.53 В.И. Борисенко и В.А. Дядиченко посвятили свои работы социально-экономическим вопросам. Они в значительной мере использовали достижения и фактический материал, накопленный предшествующей историографией, в том числе дореволюционной. Однако указанные исследователи в сделанных ими выводах повторили оценки, высказанные в литературе, посвященной 300-летнему юбилею воссоединения Украины с Россией.54
Примечательно также, что на этом этапе возобновилось активное изучение русско-украинских отношений в РСФСР. В связи с этим стоит отметить работы Г.А. Санина, Н.А. Смирнова, К.А. Софроненко.55 В частности, последняя посвятила своё исследование центральному российскому учреждению, занимавшемуся управлением и взаимодействием с Левобережной Украиной, - Малороссийскому приказу. Эта работа до сих пор сохраняет значение, поскольку наиболее полно раскрывает роль этого ведомства в русско-украинских отношениях. Г.А. Санин, рассмотрев отношения России с Правобережной Украиной, пришёл к выводу, что Россия до 1674 г. не оставляла попыток воссоединиться мирным путём с землями, подконтрольными гетману Правобережной Украины П.Д. Дорошенко. В доказательство этой мысли исследователь процитировал выговор, который царь Алексей Михайлович направил белгородскому воеводе Г.Г. Ромодановскому и гетману И.С. Са-мойловичу за попытки через голову гетмана Правобережной Украины договориться с местной старшиной.56
Таким образом, историки, изучавшие русско-украинские отношения в середине 50-х - начале 90-х гг. XX в., расширили проблематику исследований, опираясь в значительной степени на достижения предшественников. С дру-
-21-
гой стороны, в этот период было уделено недостаточно внимания рассмотрению политической борьбы на Левобережной Украине во 2-й половине XVII в., вопросу о роли личности в русско-украинских отношениях.
Следующий этап изучения русско-украинских отношений охватывает 2 последних десятилетия. Из числа современных авторов стоит отметить В.В. Каргалова, К.А. Кочегарова, Б.Н. Флорю, Т. Г. Таирову-Яковлеву, Р.С. Кри-воченкова, С.Г. Яковенко, О.В. Баранову и В.А. Артамонова.57 Т.Г. Таирова-Яковлева подчёркивает, что российско-украинские договорные статьи носили характер равноправного союзного договора, поэтому украинская сторона имела все юридические основания для их одностороннего расторжения, как это, якобы, сделал в 1708 г. гетман И.С. Мазепа, перейдя на сторону шведского короля Карла XII.58 Исследователь тем самым вслед за украинской историографией, в частности, эмигрантским историком А. Яковлевым, смотрит на русско-украинские отношения глазами части украинской старшины, воспринявшей польскую политическую культуру. При этом не учитывается тот факт, что жители Левобережной Украины при утвержденииочередных договорных статей приносили присягу на верность российскому царю, а потому воспринимались Москвой в качестве подданных, а не равноправной стороны международных договоров.
В своей новой работе Т.Г. Таирова-Яковлева заявила о том, что пришло время отказаться замалчивания периодов взаимовыгодного русско-украинского сотрудничества, примером которого автор считает русско-украинские отношения в течение большей части гетманства И. Мазепы.59 Однако исследовательница продолжает оценивать национальную политику России на Левобережной Украине, исходя исключительно из украинских интересов, но не всего единого государства.60 В одновременно вышедшем сборнике биографий украинских гетманов и политических деятелей XVII-XVIII вв., рассчитанном на широкую аудиторию, Т.Г. Таирова-Яковлева посвятила И. Самойловичу отдельный очерк.61 Автор в работе допустила ряд ошибок и неточностей, а её оценки снова оказались близки к украинской историографии националистического направления.62
-22-
Также русско-украинским договорным статьям посвящена диссертация О.В. Барановой. Автор подвергла довольно тщательному анализу тексты самих статей, однако недостаточно внимания уделила процессу обсуждения и создания документов, а также их правоприменительной практике. Нельзя также согласиться с утверждением исследователя о положительном значении отмены системы откупов Коломакскими статьями (1687),63 что было вынужденной мерой и шагом назад в рамках политики по укреплению налоговой системы Левобережной Украины. В.А. Артамонов по поводу русско-украинских отношений отмечает, что украинцы в последней четверти XVII в. не выдвигали планов по созданию своего независимого государства, поскольку на тот момент это было невозможно. Так, территория Гетманщины составляла 1/5 от территории современной Украины, а её армия насчитывала всего 20 тысяч человек, а это было значительно меньше, чем у соседей.64 С этим выводом нельзя не согласиться.
В целом современная российская историография русско-украинских отношений, во многом продолжая традиции советской историографии, частично, что проявилось в работах отдельных исследователей, восприняла точки зрения, заимствованные у украинских и дореволюционных авторов. Одновременно для современных исследований характерно большее, по сравнению с советской историографией, внимание к роли личности в русско-украинских отношениях, свидетельством чему, в частности, являются работы Т.Г. Таировой-Яковлевой и В.В. Каргалова.65
Русско-украинские отношения также активно изучаются на Украине, где с начала 90-х гг. наблюдается всплеск интереса к этой проблеме, причём большое число работ объясняется среди прочего тем, что интерес к проблеме проявили авторы, не являющиеся профессиональными историками. Часть сочинений, как правило, по жанру относящихся к публицистике, носят откровенно антироссийский, крайне националистический характер.66 Далее стоит обратиться к трудам профессиональных историков. Попыткой приспособить советскую формационную теорию под нужды идеологической пропаганды
нового независимого государства стала концепция В.А. Смолия и B.C. Сте-
-23-
панкова. Исследователи сравнили восстание Б. Хмельницкого с Нидерландской революцией (1566-1585) и в результатепришли к выводу о том, что его необходимо рассматривать в качестве буржуазной революции, хронологические рамки которой они ограничили 1648-1676 гг. В.А. Смолий и B.C. Степанков в своих работах считают украинских казаков фермерами. При этом политика России в отношении Украины, по их мнению, имела негативные последствия: Правобережную Украину в гетманство П.Д. Дорошенко (16651676) историки рассматривают в качестве последнего оплота "украинской революции", а её поражением считают осаду Чигирина русско-украинскими войсками под руководством боярина Г.Г. Ромодановского и гетмана И.С. Самойловича и последовавший за этим отказ П.Д. Дорошенко от гетманства в 1676 г.68
Концепция В.А. Смолия и B.C. Степанкова основана на модернизации социальных и экономических процессов, происходивших в XVII в. на Украине. Восстание Б. Хмельницкого не может считаться социальной революцией, поскольку основными производителями оставались зависимые крестьяне, а украинская старшина стремилась и после начала восстания приобрести правапольской шляхты. Нельзя также согласиться с оценкой русско-украинских отношений, высказанной этими авторами, поскольку именно в составе России Украина получила куда большую степень автономии по сравнению с тем, что было при польском господстве. И.С. Самойлович ничуть не менее гетмана П.Д. Дорошенко стремился к объединению Украины. Кроме того, гетман Правобережной Украины вынужден был расплачиваться украинцами, которых татарские отряды брали в плен и продавали в рабство на невольничьих рынках, за военнуюпомощь крымских татар. На последней в значительной степени и основывалась его власть.
Концепция В.А. Смолия и B.C. Степанкова подверглась критике среди украинских историков. В частности, здесь стоит выделить работы Н.Н. Яковенко, в которых указывается нато, что для объяснения восстания Б. Хмельницкого не годится схема социальной революции и национально-освободительной войны. По мнению исследовательницы, население Речи
-24-
Посполитой в XVII в. было разделено на различные группы и слои по положению в обществе, религиозному, этническому и другим признакам, которые обладали разными интересами и мировосприятием. По её справедливому замечанию, нация — понятие современное, не годящееся для описания социальных реалий XVII века.69
Другой украинский историк,Т.В. Чухлиб, не отвергая теорию В.А. Смолия и B.C. Степанкова, дополнил её своей, которую назвал "поливассалитет-ное подданство" ("гашвасалггетна пвдлеглють"). Смысл концепции заключается в том, что большинство украинских гетманов во 2-й половине XVII в. стремилось, по мнению автора, создать независимое украинское государство, однако в силу неблагоприятной внешнеполитической ситуации им приходилось для сохранения самостоятельности признавать себя вассалами одновременно нескольких соседних монархов. Историк полагает, что подобную политику проводили молдавские господари и некоторые другие правители в Восточной Европе. В прокрустово ложе своей концепции Т.В. Чухлиб пытается втиснуть и гетмана И.С. Самойловича, который, якобы, в течение нескольких лет имел втайне от Москвы отношения с Крымским ханством и планы по переходу вместе с Левобережной Украины под власть хана.70 Приводимые же Т.В. Чухлибом доказательства этого тезиса являются косвенными, и основаны на предположениях. При этом историк при этом неберёт в расчёт тот факт, что гетман сохранил верность Москве вплоть до своего от-странения от власти в 1687 г.
Ещё один украинский исследователь, В.Н. Горобец, определил российско-украинские отношения в 70-80-е гг. XVII в. следующим образом: Украина находилась в вассальной зависимости от России при широкой политической автономии, однако, вследствие стремления сюзерена, автономия Гетманщины постоянно сужалась.71 Данный тезис, не нов для историографии: его высказывали историки-эмигранты Л.О. Окиншевич, А. Яковлев и ряд других авторов. В целом же можно сказать, что В.Н. Горобец уделил наименьшее внимание российско-украинским отношениям периода гетманства И.С. Самойловича. В частности, в его работе ""Волимо царя схвдного...": Украшсь-
-25
кий гетьманат таросшська династк до i теля Переяслава" указанному вопросу посвящена 1 небольшая глава, в которой автор ограничивается перечислением статей, изменённых в Глуховских (1669), Конотопских (1672), Переяславских (1674) и Коломакских (1687) договорных статьях в сравнении с предыдущими аналогичными документами.72
Таким образом, для современной украинской историографии русско-украйнских отношений характерно активное изучение этого вопроса, довольно разнообразная тематика работ, однако, к сожалению, далеко не всеукраинские историки придерживаются взвешенной и беспристрастной позиции, а некоторые откровенно подменяют сведения источников своими необоснованными предположениями.
Говоря о работах украинских эмигрантских историков, необходимо подчеркнуть, что они писали свои исследования в условиях практически полного отсутствия возможности работы в архивах, поэтому они либо писали работы, носившие популярный характер, либо шли по пути более глубокого изучения и теоретического обобщения уже введённых в научный оборотисточников. Из последних стоит отметить А.И. Яковлева.73 Он подробно рассмотрел русско-украинские договорные статьи, по поводу каждого документа привёл историю его создания, подробно рассмотрел новые нормы, внесённые в каждый из документов. В этом планеуказанная работа не превзойдена до сих пор. Однако А.И. Яковлев находился в плену представлений "украинской государственнической" школы. В частности, сами документы он считал договорами равноправных сторон. При этом исследователь не учёл, что всё Запорожское войско при принятии договорных статей приносило присягу на верность российским царям, тогда как те не приносили ответной присяги, но жаловали украинцев их правами и привилегиями.
Другой украинский эмигрантский историк, Д.И. Дорошенко, в своей работе попытался суммировать достижения современной ему историографии по истории Украины.74 Поэтому, несмотря на то, что автор этого труда также делал упор на сокращении украинской автономии в течение всего периода
1654-1783 гг., его исследование представляетнесомненный интерес, по-
-26-
скольку даёт лаконичную и системную картину русско-украинских отношений и их изучения. В целом для украинской эмигрантской историографии характерно ещё более негативное отношение к роли России, чем для историков, живущих на Украине.
Необходимо также сказать о польской историографии русско-украинских отношений. Для польских историков, занимавшихся этим вопросом, характерно негативное отношение к роли России. При этом ХГХ в. не отмечен работами, которые могли бы оказать значительное влияние на изучение русско-украинских отношений. Так, И. Чарновский в труде "Ukraina i Zaporoze, czyli Historia kozakow od pojawienia sie w dziejach, do czasu ostatecznego przylaczenia do Rossyi"75 использовал работу H. Маркевича, заимствовав изнеё большую часть фактического материала и выводы, вследствие чего не принёс ничего принципиально нового в изучение указанной темы.
Из авторов более позднего времени следует выделить Ф. Равита-Гавронского, Я. Перденю, Я. Волинского, В. Конопчинского, Л. Подгородец-кого, В. Серчика, 3. Вуйцика.76 Для них характерно рассмотрение русско-украинских отношений сквозь призму польско-российских отношений. При этом исследователи склоняются к мысли, что украинцам было бы лучше под властью Речи Посполитой, нежели российского царя. Так, 3. Вуйцик, превозносивший военный и политический гений польского короля Яна III Собеско-го (1674-1696), считает, что упомянутый король имел шанс вернуть в 1682 г. Левобережную Украину в состав Речи Посполитой. Историк полагает, что дляэтого было необходимо пообещать украинцам возобновление прав широкой автономии, прописанных в Гадячском договоре (1658) между украинским гетманом И. Выговским и Речью Посполитой.77 Однако 3. Вуйцик, вслед за польскими политиками XVII в., учитывает только интересы про-польски настроенной украинской старшины. Возврат всей Украины в состав Речи Посполитой был невозможен в силу того, что в середине XVII в. в Польше восторжествовала католическая реакция, поэтому гонения на православных не только не прекращались, но и постепенно усиливались.
В заключение имеет смысл упомянуть о западной историографии русско-
-27-
украинских отношений. Среди англо-американских историков темы русско-украинских отношений касались Л. Хьюз, П. Лонгсворт, Дж.П. Марч.78 Их работы построены на уже введённом в научный оборот материале и характеризуются описательностью.
Таким образом, в историографии недостаточно полно рассмотрены русско-украинские отношения в период гетманства И. Самойловича и ряд связанных с этой проблемой вопросов в области политической, духовной, военной, экономической и социальной истории, слабо изучена личность гетмана и его роль в этих сферах. Одновременно на сегодняшний день имеется масса откровенных фальсификаций в работах украинских националистов, находящихся на Украине и в эмиграции, а также польских историков.
* * *
Цель настоящей работы - дать политический портрет Ивана Самойловича во всём многообразии его деятельности на посту гетмана в контексте русско-украинских отношений. Для её достижения поставлены следующие задачи:
1) выявить причины, благодаря которым Иван Самойлович был избран гетманом, а также его личные качества, которые способствовали его продвижению по службе;
2) показать основные мероприятия в рамках внутриполитической деятельности гетмана;
3) установить, каковы были основные направления внешнеполитической деятельности Ивана Самойловича, и как к его дипломатической деятельности относилась российская власть;
4) определить наиболее важные тенденции в политике Москвы в отношении Левобережной Украины;
5) выяснить состав оппозиции гетману на Левобережной Украине, а также причины отстранения гетмана от власти.
Каждая из указанных задач решается в отдельной главе.
* * *
Данная работа является расширенным и дополненным вариантом моей
-28-
кандидатской диссертации, защищённой в 2011 г. Я хочу поблагодарить моего учителя, Галину Александровну Леонтьеву, за помощь в работе над диссертацией. Выражаю признательность моим официальным оппонентам -В.А. Артамонову и А.И. Комиссаренко. Отдельная благодарность Я.А. Лазареву, беседы и дискуссии с которым помогли мне по-новому осмыслить некоторые аспекты русско-украинских отношений уже при работе над книгой. Нельзя также не отметить вклад в опубликование настоящей работы С.Н. Александровой, приявшей участие в корректуре, подготовке иллюстративного материала и обложки.
-29-