В 1967 г., когда председателем КГБ стал Ю.В.Андропов, в структуре КГБ были образованы специализированные подразделения по борьбе с идеологическими диверсиями иностранных государств. Хотя сам по себе этот термин представляется недостаточно четким, и речь, по сути дела, шла и идет о политических диверсиях, нередко облачавшихся в "деполитизированную" форму "идеологических" дискуссий и исканий.
В то же время, на наш взгляд, нельзя согласиться со следующим утверждением Р.А.Медведева о том, что ""понятие "идеологическая диверсия" с трудом поддается или не поддается вовсе однозначному определению". Тем более, что сам же он далее признает, что "в юридической литературе и комментариях к уголовному кодексу РСФСР можно было прочесть следующее: "Идеологическая диверсия - это такие способы воздействия на сознание и чувства людей, которые направлены на подрыв, компрометирование и ослабление влияния коммунистической идеологии, на ослабление или раскол революционного и национально-освободительных движений и социалистического строя и осуществляются с использованием клеветнических, фальсифицированных или тенденциозно подобранных материалов как легальными, так и нелегальными путями с целью причинения идеологического ущерба" (См.: Михайлов М.П., Назаров В.В. Идеологическая диверсия - оружие империализма. М.,1969, С.16)"[1].
Следует отметить, что зарубежными теоретиками скрытого противоборства и разведывательно-подрывного воздействия на Советский Союз идеологическая диверсия рассматривалась не только как составная часть "психологической войны", но и как важнейший инструмент реализации политики "холодной войны", нацеленной на достижение победы над геополитическим противником.
По нашему мнению, идеологические диверсии представляют собой подрывные акции в сфере политических отношений, осуществляемые методами и силами спецслужб иностранных государств. Это - система взаимосвязанных и взаимоподчиненных разведывательно-подрывных, политических, пропагандистских и иных действий одного государства - причем в их реализации принимают участие не только спецслужбы, но различные иные государственные органы и неправительственные организации, - направленных против национальных интересов и целей другого государства, на дискредитацию его политики как внутри собственной страны, так и за рубежом.
Тактическими целями идеологических диверсий является создание внутриполитических трудностей, сужение социальной базы поддержки политики правительства, а стратегическими - изменение "неугодного" политического курса государства-объекта воздействия.
В этой связи идеологические диверсии - их даже правильнее было бы назвать политическими диверсиями, - являются прямым, а подчас и грубым вмешательством во внутренние дела другого суверенного государства. В том числе с использованием запрещенных международным правом методов - сотрудников и агентов спецслужб, наемников, материального стимулирования радикальных оппозиционных сил, прибегающих к насильственным методам, банального подкупа и тому подобных.
Впрочем, я не призываю на слово верить в справедливость всего сказанного. И любой читатель может попытаться опровергнуть сказанное, но для этого нужны аргументы, факты и знания. Ведь, как говорили римляне - ignjrantum non argumentum est, то есть незнание – не есть аргумент.
Советуем только еще раз вспомнить о уже приводившихся нами стратегических и тактических заветах Алена Далесса своим коллегам и продолжателям «холодной войны».
Однако, сознательно не вдаваясь далее в углубленное исследование вопроса о назначении и сущности, структуре и аппарате осуществления идеологических диверсий, что неизбежно увело бы нас далеко в сторону от рассматриваемого предмета, остановимся лишь на истории образования и деятельности пятых подразделений органов КГБ СССР. Поскольку история, назначение и деятельность 5 управления КГБ СССР вызывала, да, по-видимому, и поныне вызывает значительный общественный интерес.
Попытаемся рассказать объективно, как рекомендовал основоположник римской исторической науки Тацит, "без гнева и пристрастия", не вдаваясь в излишнюю полемику по поводу некоторых из высказывавшихся в печати точек зрения по этому вопросу. Предоставляя, в то же время, читателю право и возможность самому делать выводы из приводимых фактов.
Ныне, многие авторы, ставя в вину Андропову создание 5-го управления КГБ, которое они называют "идеологическим", указывают на появление при нем так называемых "диссидентов", которые также нередко именуются "правозащитниками".
Не вдаваясь в пространные филолого-терминологические изыскания, не слишком важные для предмета нашего анализа, отметим, что сам по себе термин диссидент отнюдь не является новацией социально-политического лексикона ХХ века, а присутствовал в нем не одно столетие. Согласно Большой Советской Энциклопедии, "Диссиденты (от лат. dissideo - не соглашаюсь, расхожусь) - лица, отступающие от учения господствующей церкви (инакомыслящие)"(Большая советская энциклопедия, 2-е издание. Том 14.М.,1952, с. 469).
Другой из недавно вышедших энциклопедических словарей уже так трактует это понятие: " Диссиденты (от лат. dissides несогласный) - название участников движения против тоталитарного режима в СССР с конца 50-х годов (выделено мной,-О.Х.). Д. в разных формах выступали за соблюдение прав и свобод человека и гражданина (правозащитники), против преследования инакомыслия, протестовали против ввода советских войск в Чехословакию (1968г.), Афганистан (1979г.). Подвергались репрессиям со стороны властей" (Отечество: История, люди, регионы России. Энциклопедический словарь. М., 1999, с. 182).
И действительно, лица, не соглашавшиеся с политикой советского правительства по тем или иным вопросам внутренней или международной жизни, в определенном смысле слова были "инакомыслящими".
Однако мы категорически против распространения этого термина применительно к лицам, привлекавшимся к уголовной ответственности за конкретные уголовно наказуемые деяния.
Поскольку в основе привлечения к уголовной ответственности лежали не убеждения, мнения, суждения и оценки, а именно совершение конкретных и определенных действий, признававшихся в то время законодательными органами общественно-опасными деяниями.
Так что «советское диссидентство» появилось отнюдь не при Андропове.
Это теперь любой школьник может прочитать, что "движение инакомыслящих (диссидентов) вобрало в себя правозащитные, национально-освободительные и религиозные течения". Что деятельность национальных движений в СССР поддерживалась зарубежными эмигрантскими центрами, такими как Антибольшевистский блок народов, различные исследователькие центры, которые оказывали участникам движений на терриитории СССР материальную поддержку.[2].
При этом мы оставляем за скобкой весьма актуальный и до сих пор открытый вопрос, а до какой степени такие поддержка и оказание материальной помощи соответствуют общепризнанным принципам и нормам международного права? - ведь рассмотрение его требует проведения специального правового анализа.
А в конце 60-х ситуация, естественно, выглядела и воспринималась по-другому.
Опять-таки, исторической правды ради, отметим, что как отмечают очень многие писавшие о деятельности "диссидентов" в СССР, например, Л.М. Алексеева и О.А.Попов, очень узок был круг этих "революционеров", и крайне далеки были они от народа, от его повседневных нужд и забот. Хотя и поднимали столь "актуальные" проблемы как защита прав геев и лесбиянок в Советском Союзе!
По данным архивов КГБ СССР, за период 1967 - 1971 гг. было выявлено 3 096 "группировок политически вредной направленности", из числа участников которых было профилактировано 13 602 человека. (В 1967 г. было выявлено 502 таких группы с 2 196 их участниками, в последующие годы, соответственно, в 1968 г. -- 625 и 2 870, в 1969 г. - 733 и 3 130, в 1970 г. -- 709
и 3102, в 1971 г. 527 и 2304[3]. То есть колличество участников названных "групп политически вредной направленности", практически, не превышало 4 - 5 человек.
Опять-таки, исторической правды ради, отметим, что возникновение "инакомыслия" и "диссидентства" в СССР было связано в равной мере как с пропагандой зарубежных радиостанций, так и решениями ХХ съезда КПСС, вскрывшего многочисленные преступления сталинизма. Мы уже приводили выдержки из отчета КГБ в ЦК КПСС по этому вопросу.
В приказе КГБ при СМ СССР "Об усилении борьбы органов государственной безопасности с враждебными проявлениями антисоветских элементов" N 00175 от 28 июля 1962 г. подчеркивалось, что "...в советском обществе пока еще имеются антиобщественные элементы, которые под влиянием враждебной пропаганды извне становятся на антисоветский путь, возводят злобную клевету на политику партии и Советского государства, распространяют различного рода провокационные слухи с целью подрыва доверия народа к партии и правительству, а при определенных условиях пытаются использовать временные трудности, возникающие в ходе коммунистического строительства, в своих преступных целях, подстрекая при этом политически неустойчивых людей к массовым беспорядкам. Несмотря на это, органы госбезопасности не всегда принимают активные меры в отношении лиц, допускающих различные антисоветские проявления...".
В этой связи всему руководящему и оперативному составу органов КГБ предписывалось "...не ослабляя борьбы с подрывной деятельностью разведок капиталистических стран и их агентуры, принять меры к решительному усилению агентурно-оперативной работы по выявлению и пресечению враждебных действий антисоветских элементов внутри страны".
В то же время органы КГБ обязывались "... знать происходяшие среди молодежи и интеллигенции процессы, вовремя и правильно определять их характер, с тем, чтобы совместно с партийными и общественными организациями предотвращать перерастание политических заблуждений и идеологически вредных ошибок в антисоветские проявления".
Руководители подразделений КГБ обязывались четко информировать партийные органы - от ЦК компартий республик до райкома КПСС "... по всем наступающим сигналам о готовящихся и совершенных враждебных проявлениях, а также о фактах и явлениях, могущих привести к массовым беспорядкам, и принимать своевременные и конкретные меры к предупреждению подобных эксцессов"[4].
В то же время нельзя не сказать и о том, что частью населения с тревогой и озабоченностью воспринимался тот факт, что из переиздававшихся учебников истории исчезали или сокращались разделы, посвященные ХХ съезду КПСС, критике культа личности И.В.Сталина и его последствий, что воспринималось как попытка "реабилитации сталинизма".
Следует однако заметить, что подобные текстовые изменения могут быть объяснены не только "ползучей ресталинизацией", как это трактовали некоторые современники тех событий, но и объективным ходом и течением исторического времени. Когда казалось, что уже единожды пережитая тяжелая "болезнь" миновала и стала безвозвратным достоянием прошлого. Хотя, безусловно, правдивая и объективная информация по столь трагическому для истории нашей страны вопросу была необходима как тогда, так и теперь.
Другое дело, что эта проблема выгодно обыгрывалась зарубежными пропагандистами, в то время как советский партийно-пропагандистский аппарат явно не мог соперничать с ними по этому вопросу.
В то же время, партийная номенклатура ставила определенные препоны развитию критики и самокритики, расширению гласности, принципов самоуправления, демократизации общественной жизни, что не могло не вызывать тревоги и озабоченности у части социально и политически активного населения страны.
Эта обеспокоенность не могла не найти каких-либо форм своего внешнего проявления.
Вот как информировал ЦК КПСС В.Е.Семичастный 15 марта 1966 г. о появлении в среде интеллигенции одного из коллективных писем:
"... в Москве распространяется письмо, адресованное первому секретарю ЦК КПСС, подписанное 25 известными представителями советской интеллигенции (в том числе П.Л.Капицей, И.М.Майским, К.Г.Паустовским, В.П.Катаевым, К.И.Чуковским, М.М.Плисецкой, М.И.Роммом, Г.А.Товстоноговым и др.), в котором выражалось опасение в связи с обозначившейся - по мнению подписантов, тенденцией на частичную или полную реабилитацию Сталина, на пересмотр в этой части решений XX и XXII съездов КПСС.
Авторы письма выражали мнение, что "реабилитация" Сталина приведет к расколу между КПСС и компартиями Запада, к серьезным расхождениям внутри советского общества, вызовет волнение интеллигенции, осложнит обстановку среди молодежи, а также в области международного сотрудничества. Инициатором письма и автором является член Союза писателей С.Н. Ростовский (Эрнест Генри)...".
Далее председателем КГБ при СМ СССР по данному письму, получившему в дальнейшем название "Письма 13-ти", отмечалось, что фактом его появления "усугубляются слухи о намечающемся якобы повороте к "сталинизму" и усиливается неверное понимание отдельных выступлений и статей, направленных на восстановление объективного, научного подхода к истории советского общества и государства, создается напряженное, нервозное настроение у населения перед съездом" (XXIIIсъездом КПСС, - О.Х)[5].
Подчеркнем и тот факт, что рассмотрение и принятие мер по данному "письму интеллигенции" входило в компетенцию Отдела пропаганды ЦК КПСС, возглавлявшегося в то время А.Н.Яковлевым.
Вот на фоне каких событий и имевшихся в КГБ при СМ СССР материалов родилась инициатива создания нового подразделения в структуре Комитета.
17 июля 1967 г. по инициативе Андропова Политбюро ЦК КПСС приняло решение об образовании в КГБ самостоятельного 5 управления по борьбе с идеологическими диверсиями противника.
В записке в ЦК КПСС с обоснованием целесообразности создания этого органа от 3 июля 1967г. N 1631-А Ю.В.Андроповым подчеркивалось: "имеющиеся в Комитете государственной безопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну...
Замышляемые операции на идеологическом фронте противник стремится переносить непосредственно на территорию СССР, ставя целью не только идейное разложение советского общества, но и создание условий для приобретения у нас в стране источников получения политической информации.
Пропагандистские центры, спецслужбы и идеологические диверсанты, приезжающие в СССР, внимательно изучают происходящие в стране социальные процессы и выявляют среду, где можно было бы реализовать свои подрывные замыслы. Ставка делается на создание антисоветских подпольных групп, разжигание националистических тенденций, оживление реакционной деятельности церковников и сектантов.
В 1965-1966гг. органами госбезопасности в ряде республик было вскрыто около 50 националистических групп, в которые входило свыше 500 человек. В Москве, Ленинграде и некоторых других местах разоблачены антисоветские группы, участники которых в так называемых программных документах декларировали идеи политической реставрации.
Судя по имеющимся материалам, инициаторы и руководители отдельных враждебных групп на путь организованной антисоветской деятельности становились под влиянием буржуазной идеологии, некоторые из них поддерживали, либо стремились установить связь с зарубежными эмигрантскими антисоветскими организациями, среди которых наибольшей активностью отличается т.н. Народно-трудовой союз (НТС).
За последние годы органами госбезопасности на территории СССР захвачено несколько эмиссаров НТС, в том числе из среды иностранцев….
Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия..."[6].
В этой связи в цитировавшейся записке предлагалось создать в центральном аппарате КГБ самостоятельное управление (пятое), возложив на него функции:
- организации работы по выявлению и изучению процессов, могущих быть использованными противником в целях идеологической диверсии;
- выявления и пресечения враждебной деятельности антисоветских, националистических и церковно-сектантских элементов, а также предотвращения (совместно с органами МООП - Министерств охраны общественного порядка, так в тот период, именовалось МВД) массовых беспорядков;
- разработки в контакте с разведкой идеологических центров противника, антисоветских эмигрантских и националистических организаций за рубежом;
- организация контрразведывательной работы среди иностранных студентов, обучающихся в СССР, а также по иностранным делегациям и коллективам, въезжающим в СССР по линии Министерства культуры и творческих организаций.
При этом предусматривалось также создание соответствующих подразделений "на местах", то есть в Управлениях и городских отделах КГБ СССР.
Эта записка была рассмотрена Политбюро ЦК КПСС 17 июля 1967 г. и был одобрен проект Постановления Совета министров СССР, которое было принято в тот же день(N 676-222 от 17 июля 1967 г.).
Согласно приказу N 0096 от 27 июля 1967 г. штат образованного 5-го управления КГБ составил 201 должностную единицу, а его куратором по линии руководства стал первый заместитель председателя КГБ С.К.Цвигун.
Как отмечалось в записке Андропова в ЦК КПСС от 17 апреля 1968 г., "в отличие от ранее имевшихся в органах госбезопасности подразделений (секретно-политический отдел, 4 Управление и др.), которые занимались вопросами борьбы в идеологической области с враждебными элементами, главным образом, внутри страны, вновь созданные пятые подразделения призваны вести борьбу с идеологическими диверсиями, инспирируемыми нашими противниками из-за рубежа.
В решении Коллегии основное внимание обращается на своевременное разоблачение и срыв враждебных происков империалистических государств, их разведок, антисоветских центров за рубежом в области идеологической борьбы против Советского государства, а также на изучение нездоровых явлений среди отдельных слоев населения нашей страны, которые могут быть использованы противником в подрывных целях... Коллегия исходила из того, что результатом профилактической работы должно быть предупреждение преступлений, перевоспитание человека, устранение причин, порождающих политически вредные проявления. Задачи борьбы против идеологической диверсии противника будут решаться в тесном контакте с партийными органами в центре и на местах, под их непосредственным руководством и контролем"[7].
Как вспоминал генерал армии, Ф.Д.Бобков, один из главных руководителей 5-го управления, поясняя ему задачи создаваемого подразделения КГБ, Андропов подчеркивал, что чекисты должны знать планы и методы работы противника, "видеть процессы, происходящие в стране, знать настроения людей... Необходимо постоянно сопоставлять данные контрразведки относительно замыслов противника и его действий в нашей стране с данными о реальных процессах, которые у нас происходят. Такого сопоставления до сих пор никто не делал: никому не хотелось брать на себя неблагодарную задачу - информировать руководство об опасностях, таящихся не только в строго засекреченных, но и в открытых пропагандистских акциях противника"[8].
На наш взгляд, наиболее полное и адекватное представление о задачах деятельности и назначении нового управления КГБ дает ряд выступлений Андропова перед чекистскими аудиториями.
Так, 23 октября 1968 г. он подчеркивал: "враг не брезгует никакими средствами. В своем стремлении ослабить социалистические страны, союз между социалистическими государствами, он идет на прямую и косвенную поддержку контрреволюционных элементов, на идеологическую диверсию, на создание всевозможных антисоциалистических, антисоветских и иных враждебных организаций, на разжигание национализма... В идеологической диверсии империалисты делают ставку на идейное разложение молодежи, использование недостаочного жизненного опыта, слабую идейную закалку отдельных молодых людей. Они стремятся... противопоставить ее старшему поколению, привнести в советскую среду буржуазные нравы и мораль... Средства подрывной деятельности становятся более изощренными и замаскированными"[9].
26 апреля 1971г. председатель КГБ указывал на обязанность чекистов "видеть реально существующие явления и процессы, быстро и оперативно реагировать на изменения в обстановке, пресекать разведывательные операции вражеских спецслужб, находить действенное противоядие против идеологических диверсантов, срывать попытки перенести враждебную деятельность на нашу территорию. ...было бы неверно закрывать глаза на то, продолжал Андропов, - что у нас встречаются еще отдельные люди, которые теряют классовую ориентацию, пасуют перед трудностями, обнаруживают нездоровые настроения, вступают в конфликт с нормами и законами советского общества. Чекисты обязаны правильно оценивать обстановку и видеть, что... кое-где в стране есть еще элементы, на которые расчитывают наши враги, и которые они хотели бы поставить на службу своим подрывным целям. Поэтому понятие высокой бдительности для всех советских людей и сегодня, несмотря на наши огромные успехи, не является понятием абстрактным"[10].
Интересующиеся читатели могут также познакомиться с выступлением Ю.В.Андропова на совещании в КГБ СССР, посвященном специально вопросам борьбы с идеологическими диверсиями противника[11].
А вот что председатель КГБ говорил о замыслах противника на Пленуме ЦК КПСС 27 апреля 1973 г.: "общее усиление позиций социализма заставили империалистов отказаться от попыток сломить социализм путем "лобовой атаки". Эти перемены, безусловно, отвечают нашим интересам. Вместе с тем нельзя не видеть того, что противник не отказался от своих целей. Теперь, особенно в условиях разрядки, он ищет и будет искать иные средства борьбы против социалистических стран, пытаясь вызвать в них "эрозию", негативные процессы, которые бы размягчали, а в конечном счете - ослабляли социалистическое общество.
В этом плане немалые надежды возлагаются империалистическими силами на подрывную деятельность, которую империалистические заправилы осуществляют через свои спецслужбы. В одной из секретных инструкций американских спецслужб в этой связи прямо говорится: "В конечном счете мы должны не только проповедывть антисоветизм и антикоммунизм, но заботиться о конструктивных изменениях в странах социализма".
Ю.В.Анроповым были приведены слова сотрудника американской разведки, одного из руководителей "Комитета "Радио свобода"[12]: "Мы не в состоянии захватить Кремль, но мы можем воспитать людей, которые могут это сделать, и подготовить условия, при которых это станет возможным". Вообще, говорит он: "Зачем мы изучаем Советский Союз и положение в этой стране?... Одной наукой освободиться от коммунизма невозможно, нужны действия. Значит, за нами должны быть силы, которые в состоянии действовать".
Далее председатель КГБ познакомил участников Пленума ЦК КПСС с планом ЦРУ в этом направлении: "На первоначальном этапе предусматривается установление контактов с разного рода недовольными лицами в Советском Союзе и создание из них нелегальных групп. На последующем этапе намечается консолидировать такие группы и превратить их в "организацию сопротивления", то есть в действующую оппозицию.
...Недавно некий Аллен фон Шарк в книге, посвященной борьбе против нашего государства, писал: "если государство (т.е. Советский Союз), предпримет какие-либо шаги против подобного рода отщепенцев (обратите внимание, - подчеркивал Ю.В.Андропов, - он сам называет их отщепенцами - О.Х.), необходимо как можно шире афишировать эти меры, как несправедливые, что бы вызвать, с одной стороны, сочувствие к ним, к отщепенцам, а, с другой стороны, недовольство коммунистической системой".
Империалистическим разведкам неважно, что люди, которых они поднимают на щит, подонки и отщепенцы, важно, что это дает им повод лишний раз выступить с нападками на нашу систему, бросить тень на нашу партию, а в этом и состоит их главная цель.
В последнее время органами КГБ проведены профилактические мероприятия в отношении ряда лиц, вынашивавших враждебные политические намерения в форме злейшего национализма.
На Украине, в Литве, в Латвии, в Армении ряд националистов привлечены к уголовной ответственности за откровенную антисоветскую деятельность. Почти во всех этих случаях, как теперь признают сами виновные и профилактированные нами лица, их деятельность инспирировалась подрывными центрами, находящимися на Западе... Только в прошлом году была выявлена и пресечена деятельность свыше 200 таких эмиссаров, направленных в Советский Союз для передачи своим подопечным инструкций, денег, средств тайнописи и печатной техники.
Идеологическая диверсия осуществляется в самых различных формах: от попыток создания антисоветских подпольных групп и прямых призывов к свержению Советской власти (есть еще и такие) до подрывных действий, которые проводятся под флагом "улучшения социализма", так сказать, на грани закона"[13].
Конечно, можно попытаться оспорить подобные аргументы "из прошлого", указать автору на недопустимость использования в полемике приема "подавления авторитетом" известного политического деятеля. Тем не менее, нам кажется, что в приводимых словах Андропова содержится большая доля исторической правды.
В этой связи приведем еще ряд вполне доступных современному читателю источников, напрямую корреспондирующих с высказывавшимися Андроповым мыслями.
На вэб-сайте Фонда Форда - www.fordfound.org - любой заинтересованный читатель может прочитать, что "с 1950 г. Фонд Форда начал поддерживать проекты, ориентированные на Советский Союз и страны Восточной Европы. В 1950-1988 гг. около 60 млн. долларов было выделено на анализ ключевых проблем взаимоотношений Востока и Запада, поддержку свободы слова, культурного плюрализма и соблюдения прав человека. В 1989 г. фонд принял решение о прямой поддержке «прогрессивных» организаций в Советском Союзе, Польше, Венгрии, чтобы ускорить процесс демократизации и экономического реформирования этих государств. На эти цели в 1989-1994 гг. было направлено приблизительно 30 млн. долларов США". Подчеркнем при этом, речь идет о деятельности и расходах лишь одной из организаций, оказывавших "помощь" социалистическим странам, при этом само содержание такой "помощи" в "поддержке свободы слова" и так далее не расскрывается.
А вот что писал по этому поводу в конце 2003 г. О.А.Попов, ныне проживающий в США активный участник "правозащитного движения" в СССР: "А может, действительно справедливы обвинения в адрес российских правозащитников, что главный смысл их деятельности – это создание в стране инфраструктуры и атмосферы, благоприятных для проведения успешной идеологической и психологической войны, которую вот уже более 50 лет ведут против нашей страны США?
Что же касается защиты прав, жизненно важных для подавляющего числа советских граждан, таких как право на безопасность (здесь и далее выделено у автора - О.Х.), на труд, на образование, на жилье, то эти социальные права правозащитников, как можно судить по их заявлениям и выступлениям, не слишком заботили...
В мае 1969 г. только недавно образовавшаяся Инициативная группа по защите прав человека в СССР (ИГ) - отправила в ООН письмо с жалобами на "непрекращающиеся нарушения законности" и просила "защитить попираемые в Советском Союзе человеческие права", в том числе "иметь независимые убеждения и распространять их всеми законными способами"[14].
Из этого следует, делал обоснованный вывод О.А.Попов, что "правозащитники" не рассматривали советский народ в качестве социальной базы своего движения. Более того, "обращение правозащитников за помощью к Западу привело к отчуждению и фактической изоляции их от народа и даже от значительной части интеллигенции, симпатизаирующей правозащитникам. Сами же правозащитники стали превращаться из неформальной ассоциации советских граждан, озабоченных нарушением законности в своей стране, в отряд некоего "всемирного правозащитного движения", в небольшую группу, получавшую моральную, информационную, а с середины 70-х годов - материальную и политическую поддержку с Запада... Замкнутые на себе, оторванные от 1народа 0 и абсолютно чуждые его повседневным интересам и нуждам, эти группы не имели никакого веса и влияния в советском обществе, если не считать ореола "народного заступника", который стал складываться в 70-е годы вокруг имени А.Д.Сахарова"[15].
По нашему мнению, стоит задуматься и над следующим признанием бывшего " диссидента": "Я, автор этих строк, в течение нескольких лет собирал и обрабатывал материалы для правозащитных неподцензурных изданий.... И хотя я отвечаю за правдивость и достоверность приведенных в документах фактов, однако это обстоятельство не снимает с меня политической ответственности за фактическое участие на стороне США в идеологической и пропагандистской войне с СССР. ...Разумеется, правозащитники и диссиденты, включая автора этих строк, отдавали себе отчет в том, что подрывали имидж СССР и именно к этому стремились.
Что они, хотят того или нет, принимают участие в информационной и идеологической войне, которую США и государства стран НАТО ведут против СССР с начала 50-х годов.
До конца 60-х, как писал Дэвид Лове, "засылка советников, оборудования и денег на поддержку оппозиционных сил и организаций" в социалистических странах была основным методом идеологической войны (DavidLoveIdeaToReality%: ABriefHistoryoftheNational Endowment for Democracy, www.ned.org.). Когда же выяснилось (и это стало достоянием прессы), что в эту активность было вовлечено ЦРУ, президент Л.Б.Джонсон приостановил ее"[16], и до середины 70-х годов шел поиск новых методов и подходов в подрыве социалистических государств (как тут не вспомнить доктрину "наведения мостов", начало которой положил Д.Ф.Кеннеди!- О.Х.)
И тогда основной упор был сделан на гуманитарные проблемы, содержавшиеся в третьем разделе ("корзине") Заключительного акта Европейского совещания по миру и безопасности в Европе (август 1975 г.)".
Действия образованных вскоре после его подписания московской "хельсингской группы", как и "действия членов остальных советских Хельсингских групп, - подчеркивает О.А.Попов, - носили антигосударственный характер"[17].
"Автору этих строк, - признается он далее, - понадобилось несколько лет жизни в США, чтобы понять, что истинной целью идеологической войны было не улучшение состояния дел с правами человека в Советском Союзе и даже не установление в СССР демократического и правового государства, а уничтожение или по крайней мере ослабление геополитического соперника США, как бы он ни назывался - СССР или Россия".
Администрацией Дж.Картера, объявившего "защиту прав человека" центральным элементом своей внешней политики, в стратегию "борьбы с коммунизмом" был включен пункт о "поддержке борьбы за права человека в СССР и странах Восточной Европы".
В 1977 г., после создания Хельсингских групп в СССР, в Нью-Йорке был образован комитет по наблюдению за выполнением Советским Союзом Хельсингских соглашений (Helsiky Watch Committe).
Задача комитета - собирать информацию о нарушениях прав человека в СССР, доводить ее до сведения американского правительства, американской общественности и международных организаций и институтов, в первую очередь ООН, требовать от американского правительства и Конгресса принятия "соответствующих мер против СССР».
Задачей образованной в 1983 г. NationalEndowmentforDemocracy (NED), становится "оказание помощи всем, кто борется за свободу и самоуправление" в социалистических странах.
Как отмечала И.А.Куклина, зарубежные неправительственные организации (НПО), ориентированные на "защиту прав человека в СССР", в условиях, когда "эти НПО могли опираться на постоянно совершенствующуюся систему государственной поддержки, это означало, что их деятельность, по сути, являлась продолжением государственной политики, ... продолжением борьбы двух идеологий[18].
При этом подчас эта деятельность далеко выходила за пределы той самой "третьей корзины" (проблематику защиты прав человека, - О.Х.), ссылками на которую она непременно оправдывалась, представляла собой нарушение норм международного права и грубое и циничное вмешательство во внутренние дела суверенных государств".
Заканчивая на этом полемику по вопросу о содержании идеологических диверсий, возвратимся непосредственно к истории 5-го управления КГБ СССР.
Первоначально в нем были сформированы 6 отделов, а их функции были следующие:
1 отдел - контрразведывательная работа на каналах культурного обмена, разработка иностранцев, работа по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры и медицинских учреждений;
2 отдел - планирование и осуществление контрразведывательных мероприятий совместно с ПГУ, против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности НТС, националистических и шовинистских элементов;
3 отдел - контрразведывательная работа на канале студенческого обмена, пресечение враждебной деятельности студенческой молодежи и профессорско-преподавательского состава;
4 отдел - контрразведывательная работа в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов и против зарубежных религиозных центров;
5 отдел - практическая помощь местным органам КГБ по предотвращению массовых антиобщественных проявлений; розыск авторов антисоветских анонимных документов и листовок; проверка сигналов по террору;
6 отдел - обобщение и анализ данных о деятельности противника по осуществлению идеологической диверсии; разработка мероприятий по перспективному планированию и информационной работе.
Помимо перечисленных отделов в штат управления входили секретариат, финансовый отдел, группа кадров и группа мобилизационной работы, а первоначальная общая численость его сотрудников составляла 201 человек.
При этом предусматривалось также создание соответствующих подразделений - отделов-отделений - "на местах", то есть в республиканских комитетах, областных управлениях, в городских или районных отделах КГБ СССР.
Начальниками управления за период его существования были А.Ф.Кадышев, Ф.Д.Бобков (с 23 мая 1969 г. по 18 января 1983 г., когда он был назначен первым заместителем председателя КГБ), И.П.Абрамов, Е.Ф.Иванов, который позднее стал также первым начальником управления "З"("Защиты конституционного строя"), созданного на основе 5 Упраления КГБ СССР.
В августе 1969 г. был образован 7 отдел, в который были выведены из 5 отдела функции выявления и розыска авторов анонимных антисоветских документов, содержащих угрозы террористического характера, а также оперативной разработки и предупреждения враждебной деятельности лиц, вынашивавших террористические намерения.
В июне 1973 г. был образован 8 отдел по борьбе с подрывной деятельностью зарубежных сионистских центров, а в следующем году – 9 отдел
с задачей оперативной разработки антисоветских группирований, имеющих связи с зарубежными центрами идеологической диверсии и 10-й отделы. Последний отдел, совместно с ПГУ КГБ, занимался вопросами проникновения, выявления планов и замыслов зарубежных спецслужб и центров и осуществлением мероприятий по парализацией их деятельности.
В июне 1977 г., в преддверии проведения XXIIОлимпийских игр в Москве, был создан 11 отдел, призванный проводить "осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву идеологических акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве".
Отдел этот тесно контактировал свою работу с 11 отделом ВГУ, также занимавшимся борьбой с международным терроризмом.
На 12 отдел 5 управления позднее была возложена задача обеспечения безопасности проведения массовых общественных мероприятий в Москве - фестивалей, форумов, разного рода конгрессов, симпозиумов и т.д.
В феврале 1982 г. был образован 13 отдел для выявления и пресечения "негативных процессов, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные проявления", в том числе изучения нездоровых молодежных формирований - мистических, оккультных, профашистских, рокеров, панков, футбольных "фанатов" и им подобных.
14 отдел занимался предотвращением акций идеологической диверсии, направленной в среду журналистов, сотрудников СМИ, общественно-политических организаций.
В связи с образованием новых отделов, штат управления к 1982 г. увеличился до 424 человек[19].
Всего же, как вспоминал Ф.Д.Бобков, по линии 5-го управления в СССР служило 2,5 тысячи сотрудников. В среднем в области в 5 службе или отделе работало 10 человек. Оптимальным был и агентурный аппарат, в среднем на область приходилось 200 агентов[20].
В одной из статей довелось прочитать ("Новости разведки и контрразведки", 2003, N 7-8, с.30), о том, что "по оценкам самого Андропова, "потенциально враждебный контингент" в СССР составлял 8,5 млн. человек".
При вполне понятном скептицизме в отношении подобных оценок, в то же время следует признать, что он, этот "потенциально враждебный контингент", составлял ничтожное меньшинство населения страны.
И при этом, безусловно, речь не идет о числе граждан, якобы взятых "на оперативный учет" (точное их число давным-давно известно лицам, подобным В.В.Бакатину, Г.П.Якунину, О.Д.Калугину, но не оглашается исключительно вследствие абсолютной "невыигрышности" этой цифры для противников КГБ).
Следует подчеркнуть, что фактически к сфере деятельности 5-го управления, помимо решения вышеуказанных задач, относилась также борьба с преступлениями против государства, и прежде всего с антисоветской агитацией и пропагандой (статья 70 Уголовного кодекса РСФСР), и организационной антисоветской деятельностью (статья 72).
Как отмечал в этой связи Ф.Д. Бобков, если до образования 5 управления, в 1956-1960 годах, за антисоветскую агитацию и пропаганду ( по статье 58-10 УК РСФСР 1928г.) было осуждено 4 676 человек, в 1961-1965гг. (по статье 70 УК РСФСР 1960г.) - 1 072, то в 1966-1970 гг. годы - 295, а в 1981-1985 гг. - 150 человек[21].
Сошлемся также на данные известного правозащитника С.А.Ковалева, отмечавшего по этому поводу, что всего с 1966 по 1986 год по статьям 70 ("Антисоветская агитация и пропаганда") и 190 ("Распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй") Уголовного кодекса РСФСР были осуждены 2 468 человек. В то же время 18 декабря 1987 г. КГБ СССР обратился с предложением в ЦК КПСС освободить от уголовной ответственности 401 осужденного и 23 подследственных по этим же статьям[22].
Но следует также отметить, что в их числе был и Затикян, осуществивший с единомышленниками известный террористический акт 8 января 1977 г. в Москве, и некий Никитенко, также осуществивший ряд подрывов в Московской области накануне игр XXIIОлимпиады в Москве.
Но в уже упоминавшейся книге Дж.Баррона "КГБ сегодня" они названы лишь "безвинными жертвами КГБ".
Нередко ранее, да и сейчас еще, говорится о якобы преследовании "диссидентов" за инакомыслие, ущемлении права на собственное мнение, свободу его выражения и распространения информации.
Однако следует заметить нашим соотечественникам, что свобода слова и распространения информации, вопреки широко распространенному, но ошибочному, мнению, отнюдь не безграничны.
Часть 3 статьи 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, ратифицированного Президиумом Верховного Совета СССР 18 сентября 1973 г., устанавливает, что пользование правом на свободу слова "налагает особые обязанности и особую ответственность. Оно может быть, следовательно, сопряжено с такими ограничениями, которые, однако, должны быть установлены законом и являться необходимыми:
а) для уважения и репутации других лиц;
b) для охраны государственной безопасности, общественного по-
рядка, здоровья или нравственности населения"[23].
Еще более категорична на это счет часть 2 статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Она гласит:
"Пользование этими свободами, поскольку это согласуется с обязанностями и ответственностью, может быть предметом таких формальностей, условий, ограничений или наказаний, предусмотренных в законе и необходимых в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или публичного порядка в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для защиты здоровья и морали, а также для защиты репутации или прав других лиц, для предотвращения утечки информации, полученной конфиденциально, или поддержания авторитета и беспристрастности правосудия"[24].
Так что вряд ли можно говорить о "нелегитимности" деятельности КГБ, скорее, речь можно вести лишь о несовершенстве законодательной базы, и, в частности, диспозиции статьи 70 УК РСФСР, о возникавших в этой связи трагических судебных ошибках.
Отметим также и то обстоятельство, что и ныне, более чем через тридцать лет вопрос этот также в полной мере не урегулирован российским законодательством.
В той критике, которая звучала в последующие годы в адрес КГБ СССР и лично в адрес Ю.В.Андропова, именно "идеологическая" составляющая в работе "органов" занимала главное место.
В то же время, как справедливо отмечал Р.А.Медведев, в многогранной работе Андропова на посту председателя КГБ СССР "тема диссидентов" не была главной и единственной. Это была составляющая, "мучительная составляющая" его работы в КГБ, где 9/10 времени занимали другие не менее важные аспекты обеспечения государственной безопасности. Об этом со всей убедительностью свидетельствует и отчет КГБ за 1967 г., выдержки из которого мы приводили ранее.
В первом, после Апрельского (1985г.) пленума ЦК КПСС, на котором был провозглашен курс на коренную реорганизацию всей системы общественных отношений в нашей стране, официальном выступлении на страницах журнала "Коммуниств" председатель КГБ СССР, член Политбюро ЦК КПСС В.М.Чебриков подчеркивал, что "не исключены факты антигосударственных действий отдельных враждебных нашему строю элементов, становящихся на такой путь под влиянием извне, ...действующих в интересах разведок и антисоветских центров. Борьба с такими элементами ведется твердо, в полном соответствии с законом, но она носит характер не классового подавления, как это было в переходный период от капитализма к социализму, а защиты нашего государственного и общественного строя от преступных действий отдельных лиц".
По поводу активно ведшейся в то время дискуссии о правах человека, абсолютно справедливо и в полном соответствии с международно признанными «стандартами» того, да и сегодняшнего дня, председателем КГБ подчеркивалось, что "использование гражданами прав и свобод не должно наносить ущерба интересам общества и государства, а также правам других граждан", а органы госбезопасности последовательно руководствуются принципом связи с массами, опоры на трудящихся.
При этом В.М. Чебриков отмечал: "Противник наращивает ее (идеологической диверсии -О.Х.) масштабы, стремясь распространить свою подрывную деятельность на все формы общественного сознания - политику и правосознание, философию, мораль, науку, искусство, религию"[25], а применяемые в этой связи меры защиты советского государства и общества соответствуют как международным правовым нормам, так и международным обязательствам, принятым на себя СССР, в частности, содержащимся в Международных пактах о гражданских и политических правах и об экономических, социальных и культурных правах».
Свое завершение история 5-го управления КГБ СССР получила в 1985 -1989 годы, вошедшие в историю страны как период перестройки, о чем мы расскажем далее.