|
|
Андрей Тесля |
|
2006 г. |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
Андрей ТесляДревний ВостокУчебное пособие по истории государства и права зарубежных стран(Избранные главы) ГЛАВА VIДРЕВНЯЯ ИНДИЯ1. Мохенджо-Даро. Первые государства на территории Индии возникли в долине Инда приблизительно в XXIV в. до н.э. Цивилизация, в рамках которой оформились данные политические образования, по месту первых археологических находок получила название цивилизации Мохенджо-Даро или Хараппской. Все наши знания об этой цивилизации связаны с археологическим находками – письменность, существовавшая в этой культуре 1), до сих пор не расшифрована и таким образом все гипотезы о социальном и политическом устройстве этого общества весьма условны. Цивилизация Мохенджо-Даро носила городской характер, причем сохранившиеся остатки городов говорят о довольно высоком уровне культуры – города имеет правильную планировку, в качестве строительного материала используется кирпич. По всей видимости мы вправе предполагать наличие социальной и политической культуры, близкой протогосударствам Междуречья. Тип политической структуры – «номовое» государство, с центром в городе, которому подчиняется значительная земледельческая округа. Мы можем предполагать существование довольно развитой системы централизованной редистрибуции 2) и (судя по остаткам городов) наличие значительного слоя населения (администраторов, жрецов, воинов), освобожденных от непосредственного труда. Продолжительность существования цивилизации Мохенджо-Даро сравнительно незначительна – эпоха развитых городских поселений охватывает пять – шесть веков (XXIV – XVIII), причем к концу это периода города переживают явный упадок: перестает соблюдаться городская планировка, строения приобретают хаотический характер, иногда застраиваются даже бывшие центральные площади городов. Разрушению городской цивилизации предшествует нарастающий распад нормальной жизни, ослабление административного порядка; по всей видимости, свое значение имело изменение русла Инда и затопление городов. Для последующей истории Древней Индии значение хараппской цивилизации, насколько можно судить на основании современных данных, весьма незначительно. Следует отметить, что в дальнейшем становление индийской культуре протекало на иной этнографической и, что более важно, географической основе – ведийская культура имеет своим центром долину среднего течения Ганга и независима от весьма отдаленных и исчезнувших за много веков до нее центров хараппской цивилизации 3).
2. Индоарии и становление цивилизации Древней Индии. Обращаясь к истории Древней Индии, следует в первую очередь отметить чрезвычайную скудность привычного исторического материала. В особенности о первом тысячелетии истории индоариев после их прихода в Индию мы не знаем практически ничего с точки зрения их политического быта. Скудность источников, правда, относительная – не располагая ни династийными хрониками, ни памятными монументами правителей, мы в то же время обладаем богатым собранием эпических сказаний («Рамаяна», «Махабхарата»), религиозно-философскими и собственно философскими текстами. Более того, даже основные источники, обыкновенно относимые к числу «юридических» – Манудхармашастра и Артхашастра – таковыми собственно не являются, представляя собой весьма общие и преимущественно этические (ориентированные на должное, а не на описание реально существующего юридического порядка вещей) сочинения, к тому же с очень важной (хотя зачастую игнорируемой при юридических разборах) религиозной составляющей. Подобная ситуация не является случайной – напротив, она связана с фундаментальными особенностями индийского общества и присущей ему культуры, с ее ориентацией на устройство социальной сферы путем создания автономных системы (не требующих или почти не требующих вмешательства внешних – в том числе государственных – сил). Особенности индийской культуры порождают такой любопытный двойственный феномен, как, с одной стороны, невозможность образования прочного и устойчивого индийского государства, имеющего сколько-нибудь долговременный характер, и, с другой, удивительную выживаемость индийской культуры, ее способность к самосохранению и самомодификации, сохраняющей свои основные свойства при любом характере внешней (политической) власти. Государство в Древней или Средневековой Индии не образовывало того центра, к которому сходились и на который были ориентированы все основные силы общества – позволительно, вероятно, даже сказать, что в Индии образовалась уникальная структура, в которой государство и общество существуют параллельно друг другу, причем лидирующим элементом выступает именно автономия общества. Таким образом можно сказать, что состояние источников адекватно отражает историю Индию, при рассмотрении которой надлежит отказаться от привычного политикоцентризма. Индоарии. Арийские племена переселяются на территорию Индии в середине II тыс. до н.э. (скорее всего, в XIV – XIII вв.), по всей видимости пройдя через среднеазиатские степи и Афганистан.
Индоарии заселяют территории долины верхнего и среднего течения Ганга. Переселенцы представляли собой общества скотоводов – основным их имуществом был скот, соответственно почитавшейся мерой богатства. Зерноводческие культуры к моменту переселения у них были распространены слабо – общим обозначением зерновых является ячмень, словарный запас для обозначения земледельческих понятий весьма скуден (в отличие от скотоводческого). Протогосударственнеы образования, по всей вероятности, уже существуют на рубеже II – I тыс. до н.э. – численность их не превышает 500 тыс. чел., они представляют собой достаточно примитивные образования, с большим значением родовых связей и типологически являются частным случаем чифдома. Основой социальной организации является большая семья (кула), проживающая совместно (доказательством чего служит обозначение племенников и дядей как со стороны отца, так и матери, едиными терминами). Если ранее было принято говорить о завоевании индоариями Индии, то теперь значительным влиянием пользуется иная точка зрения, утверждающая, что переселение носило преимущественно мирный характер, причем сохранившиеся в древнейших текстах предания о столкновениях «ариев» с «дасью» и «даса», ранее относившиеся к борьбе с коренным населением Индостана, теперь истолковываются в смысле столкновений позднейших арийских переселенцев с их предшественниками, уже успевшими в значительной степени ассимилироваться 5). Во всяком случае ясно, что волна переселений оставила глубокий след в последующей истории индийского общества, отразившись на варновой системе и статусе рабов.
3. Империи Древней Индии Империя Маурьев (317 – 180 гг. до н.э.). К середине I тыс. до н.э. в долине Ганга существовало ок. 16 относительно крупных государств, в большинстве которых установилась наследственная монархия, а в остальных существовали олигархические или аристократические режимы с выборными правителями. Консолидация государств в Индии была вызвана, по видимости, внешним давлением, в первую очередь со стороны экспансионистской империи Ахеменидов. В V в. до н.э. в долине Ганга оформляются два крупных государства – Кошала и Магадха, вступивших в противоборство, победителем из которого вышла Магадха. В следующем веке возникает держава Нандов, основателем которой, согласной преданию, был выходец из варны шудр, свергнувший правителя Магадхи и распространивший свою власть на большую часть бассейна Ганга и к югу от него. Следующий важнейший этап политической истории Древней Индии опять же связан с внешними обстоятельствами – воспользовавшись походом Александра Македонского, вторгшегося в долину Инда, Чандрагупта (один из местных правителей) сверг династию Нандов и основал империю Маурьев, впервые объединив под своей властью большую часть Индии (за исключением юга), соединив в едином государстве долины Инда и Ганга. Империя Маурьев, насколько можно судить по имеющимся источникам, обладала сложным и организованным государственным аппаратом. Во главе администрации располагался император в окружении совета сановников (паришад). Существовал также тайный совет, состоявший из узкого круга доверенных лиц императора, а также своего рода «представительный орган» (раджасабха), в который, наряду с высшими сановниками входили также аристократы – наследники ранее независимых местных правителей, а, возможно, и выборные от городов и общин. Центральный государственный аппарат был достаточно специализирован – во всяком случае, нам известны сановники, отвечавшие каждый за специально ему порученную сферу деятельности (отдельно были чиновники, ведавшие пехотой, боевыми колесницами, снабжением и снаряжением армии, флотом и т.п.). Управление городами не имело единнобразной структуры – часть городов управлялась чиновниками, назначаемыми из центра, другие находились в ведении провинциальных администраторов. Подобно специализации центрального управления, существовала функциональная организация местной власти – специальные чиновники ведали ремесленниками, вели надзор за ценами, взиманием налогов и пошлин, состоянием общественных зданий и сооружений и т.п. Центральному аппарату были подчинены провинциальные, причем последние различались в зависимости от степени важности, уровня развития, по удаленности от центра и т.п. Существовало четыре или пять главных наместничеств, которые управлялись как наместниками, присылаемыми из центра (ими, как правило, были царевич), так и местной администрацией, сохранявшейся со времен былой независимости, во главе с раджами. Аналогичным образом, т.е. путем сочетания централизованной администрации с местными властями, осуществлялось управление и низшими структурами, вплоть до общинных органов самоуправления. Сохранялись в составе империи и «автономные районы», в которых действовал принцип выборности правителей. Средства на содержание этого достаточно громоздкого государственного аппарата поступали в первую очередь с налогов, традиционным и основным среди которых был налог с урожая, составлявший 1/6. Основной формой землевладения, как и в предшествующий период, оставалось общинное, наряду с которым существовало храмово-жреческое, царское и воинское (последнее определенно носило условный характер). Обработка трех последних категорий земельных держаний велась либо посредством сдачи в аренду, либо через испомещение на землях рабов и лиц полу-рабского состояния. Наивысшего расцвета империя Маурьев достигает в правление сына и преемника Чандрагупты – императора Ашоки (268 – 232) 6). Последний уделял большое внимание правильному функционированию правовой системы 7) и администрации, предпринимая с периодичностью в три – пять лет инспекционные поездки по державе. Империя стремилась найти прочное основание для своего существования, которых не мог предоставить традиционный строй индийского общества. Эту опору правители, начиная с Чандрагупты, попытались обрести в буддизме, существенно ослаблявшем (а теоретически вовсе не признававшим) варна-кастовой системы индийского общества. В правление Ашоки наблюдается все увеличивающая поддержка буддийской проповеди и к концу правления этого монарха можно говорить о буддизме как о государственной религии империи. Буддизм предлагал одновременно универсальную религию и избавление монарха (обычно принадлежащего к касте кшатриев) от диктата брахманов, поскольку буддизм (даже в Хинаяне) предполагал всеобщность знания и принципиальную доступность освобождения в противовес монополии на сакральное знание, утверждаемое брахманизмом. Этим объясняются неоднократные попытки использовать буддизм в качестве имперской религии (наиболее известна попытка кушанских монархов в I в. н.э.), однако переломить господствующих тенденций в индийском обществе эти государственные меры не смогли. Брахманизм, постепенно трансформирующийся в ответ на вызов буддизма, в сложное и одновременно доктринально гибкое учение индуизма, имел наибольшую опору в самой практике существования индийского общества, содержа теоретическое и сакральное обоснование варна-кастовой системы. Вероятно, именно пропаганда буддизма стала одной из причин кризиса, постигшего империю Маурьев. После смерти Ашоки она разделяется на западную и восточную части и начинается гражданская война. Вскоре обе части империи объединяются под властью Сампрати (225 – 215), однако упадок династии продолжается и в 180 г. последний император Брихадратха был убит на военном параде своим военачальником Пусьямитра Шунга, основавшим новую династию (Шунга или Сунга) и попытавшимся восстановить империю в ее прежних границах, опираясь на традиционные элементы индийской элиты и преследуя буддизм. В целом, после непродолжительных успехов, связанных в первую очередь с деятельностью самого Пусьямитры, и эту династию постиг быстрый упадок, осложненный к тому же затяжными войнами на северных границах империи с Греко-бактрийским царством. Кушаны. В середине II в. до н.э. Греко-бактрийское царство было разрушено северо-китайским племенем юэчжи, которые, осев на бактрийских землях, стали известны под именем кушанов. Многое восприняв из эллинистической культуры через посредство бактрийцев, кушаны во 2-й пол. I в. н.э. в правление Кадфиза II и Канишки овладели значительной частью Индии – бассейном Инда и значительной частью бассейна Ганга. Кушанские правители – и в особенности Канишка – завяили себя в качестве верных последователей буддизма, а в правление Канишки состоялся IV буддийский собор, на котором Махаяна получила доктринальное оформление (в трудах великого философа буддийского монаха Нагарджуны) и стала «государственным исповеданием» Кушанского царства. Кушанская империя оказалась эфемерной – она развалилась уже к середине II в., а буддизм, даже в своей более открытой миру махаянисткой версии все более сходил в самой Индии на статус маргинального исповедания 8). Империя Гупт. После распада Кушанского царства в Индии начинается период анархии – на осколках могущественного царства возникает целый ряд небольших государств, свои притязания предъявляют и окраинные царства, являющиеся либо «осколками» державы Маурьев, либо возникшие под воздействием кушанов. Основание новой империи положил в 319 г. Гупта или Шри-Гупта, выходец из варны вайшьев. Первоначально держава Гуптов представляла собой сравнительно небольшое государство в среднем течении Ганга, однако в правление Самудрагупты (330 – 380) держава переживает экспоненциальный рост, включив в свой состав государства в верхней долине Ганга и в центральной Индии. Следует отметить, что в отличие от державы Маурьев, объединявшей долины обеих великих индийских рек, и Кушанского царства, сосредоточенного (в Индии) в долине Инда, империя Гупт опиралась на долину Ганга, сосредоточив в своих руках власть от верховьев до дельты этой реки включительно. Наивысшего расцвета империя Гупт достигает в правление Чандрагупты II Викрамадитье (380 – 414). Принципы государственного и административного устройства новая империя в целом позаимствовала у державы Маурьев, укрепив, однако, центральную власть и явственно демонстрируя намерение покончить или во всяком случае существенно ограничить сепаратизм местных властителей. Но, как и все ее предшественники, держава Гуптов оказалась весьма недолговечной – время ее расцвета почти совпадает со временем кризиса, вызванного вторжением гуннов-эфталитов (450 – 455). Империи удалось отразить эту угрозу, но уже после смерти Скандрагупты (455 – 467) государство распадается на ряд областей, частью из которых управляют представители династии. Еще в VIII в. упоминается правитель Магадхи (той области, из которой началось возвышение династии Гуптов), носивший имя Дживитагупта II (725 – 731), что, возможно, свидетельствует о сохранении власти потомков великих императоров в их историческом домене. Краткий общий обзор государственных образований Древней Индии свидетельствует о непрочности государственной власти, неспособности к образованию устойчивых централизованных структур управления. В то же время следует отметить параллельное развитие индийской цивилизации, слабо укладывающейся в какие-либо государственные формы и довольно легко принимающей иноземное владычество. То, что с одной стороны может рассматриваться как слабость индийского общества, с другой выступает его сильной стороной – высокой степенью автономии политического и от политического. Здесь следует привести замечание французского индолога Л. Дюмона, отмечавшего, что
4. Социальная структура древнеиндийского общества. Варны. Санскритский термин «варна» буквально переводится как «вид», «разряд», а первоначальным его значением, по всей вероятности, является «цвет». Уже в самом начале истории ариских племен в Индии, у них наблюдаются важнейшие элементы варнового строя – в древнейших частях «Ригведы» речь идет о трех Варнах (брахманы, кшатрии, вайшьи), что соответствует тройственному социальному членению, характерному для индоарийской социальной типологии (Ж. Дюмезиль). Только в значительно более поздней X мандале «Ригведы» появляется четвертая, низшая варна (шудры), в рассказе о сотворении варн из частей первочеловека – Пуруши. Согласно гимну Пуруше («Пуруша-сукте»), из его уст появились брахманы, из рук – кшатрии, из бедер – вайшьи, а из ступней – шудры. Представители трех первых варн именовались «дваждырожденными», т.е. прошедшими ритуал инициации, который исполнялся в детстве и сопровождался повязыванием на шею шнурка, цвет и материал которого соответствовали варне «вновь рождаемого». После этой церемонии прошедший ее имел право на обучение профессии и занятиям своих предков, после чего он мог стать домохозяином. Дваждырожденные первоначально жестко противостояли четвертой варне – шудрам. Последние не имели права на церемонию инициации (упанаяна), не допускались к изучению вед, не могли участвовать в культовых отправлениях и ритуалах трех первых варн. Шудра не имел права на высокое социальное положение, должен был заниматься презренными видами трудами – быть ремесленником, слугой, выполнять тяжелую, постыдную или презираемую работу 10). С течением времени происходит существенная трансформация варнового строя – две первых касты (брахманы и кшатрии) обособляются в соответствии с их привилегированным статусом и социальными функциями. Варна вайшьев постепенно утрачивает свой статус (в частности, обряд второго рождения) и опускается значительно ниже двух первых, тогда как варна шудр, напротив, улучшает свое положение. Считается, что процесс разделения общества на две группы по две варны в каждой, относимых, соответственно, к уважаемым и низким слоям общества, завершается к середине I тыс. до н.э. Кодификация варнового устройства содержится в Манудхармашастре, где говорится:
Важнейшим фактором, придававшим этой социальной системе устойчивость, был брахманизм, утверждавший учение о карме, определяющей варну каждого рождающегося. Соответственно, для улучшения своей участи надлежало наилучшим образом выполнять свои обязанности в своем нынешнем статусе – религиозная (в первую очередь ритуальная) чистота должна была повлечь за собой следующее рождение в более высокой варне. Иными словами, брахманизм как редко какая из крупных религиозных систем, выполнял функцию консервации существующего социального строя. Выход же для несогласных с существующей социальной доктриной заключался не в каких-либо попытках социального реформизма, но в поисках иных путей улучшить свою карму (что, правда, в свою очередь могло повести к социальным изменениям 11)). Варна-кастовый строй. На рубеже нашей эры варновая система претерпевает существенную трансформацию, в результате которой образуется кастовый строй 12). Уже значительно ранее обнаружилась заметная дифференциация (социальная и имущественная) среди представителей одной и той же варны. В особенности заметен был этот процесс в варне брахманов – тот комплекс обязанностей (в основном ритуального характера), что ранее лежал просто на брахмане, теперь специализировался и разделился между различными представителями этой варны (различные типы религиозно-культовых служб, совершение магических обрядов, запоминание тех или иных сакральных и канонических текстов и т.п.). Помимо прочего, варна брахманов стала слишком многочисленной и возникало значительное число ее членов, излишних, неспособных или просто не имеющих склонности к выполнению ритуально-культовых обязанностей. В результате многочисленные брахманы стали заниматься делами, несвойственными их касте (известны брахманы-земледельцы, торговцы, ремесленники), в том числе и весьма непрестижными – стали актерами, лекарями, пастухами и т.п. Статус принадлежности варне переставал соответствовать социальному статусу человека. В случае с варной кшатриев протекали перемены иного рода – эта варна устойчиво уменьшалась в своей численности по причине многочисленных войн и мелких столкновений, придворных интриг и государственных волнений и т.п. В то же время варновая система не знала механизма компенсации этих потерь за исключением естественного наследованиях статуса в тех же родах. Выходцы из иных варн стали выполнять те же обязанности, что и кшатрии 13), не имея права когда-либо войти (хотя бы через своих потомков) в варну кшатриев, поскольку принадлежность к варне не зависит от имущественного или социального статуса человека. Параллельно со сложными процессами, протекавшими в варнах «дваждырожденных», существенные перемены происходили и в низших варнах – некоторые выходцы из них добивались видного успеха, занимали важные государственные должности, нередко становились богатыми и влиятельными торговцами. Они естественным образом составили основу городского населения, в том числе влиятельной городской верхушки (так, в империи Маурьев города имели даже некоторое участие в центральном управлении). Здесь также возникал явный дисбаланс между теоретическим положением варн и реальным статусом некоторых их представителей. Помимо означенных, варновый строй разрушали и иные, зачастую не менее важные процессы. Сформировавшись в индоарийской цивилизации, расположенной в долине Ганга, варновая система, по мере расширения индийских империй, с одной стороны, и внешним давлением или захватом со стороны инородных государств, должна была включать инородческий элемент. Включение в сферу индийской цивилизации южных районов Индостана породила вопрос о варновой принадлежности обитавшего там населения. Теоретически все оно должно было войти в варну шудр, однако на практике социальная структура в южных районах сохранялась – так, например, местное жречество продолжало выполнять свои функции, сохранялись местные воинские сословия. Следовательно, их занятия в принципе расходились с предписанными шудрам. Серьезной была проблема и северных районов Индии, где одна над другой наслаивались волны иноземных завоевателей – греков, бактрийцев, парфян, гуннов и др. Некоторая часть их соответствовала варне кшатриев, более того, многие из них на протяжении значительного времени являлись правителями обширных районов Индии, но, как уже отмечалось, путь для включения в Варну кшатриев для них был закрыт. Другим важным процессом, отчасти ранее отмеченным, была внутренняя дифференциация и специализация занятий внутри каждой варны. В рамках каждой варны образовывались подчастую довольно многочисленные субварны и процесс дробления продолжал развиваться. Свои проблемы порождала практика смешанных браков между представителями разных варн. В рамках варнового строя возникала потребность отделения чистых представителей варн от нечистых, различных градаций чистоты, а также некоторой фиксации статуса тех, кто вообще стоял за пределами варновой системы. Наличие значительных групп рабов и неполноправных порождало естественное сближение статуса этих лиц и тем самым вызывало появление групп, не предусмотренных варновым строем. Не было места в варнах и многим из обитателей юга Индии, где еще сохранялись племена, стоявшие на стадии охоты и собирательства, но входившие в контакты с земледельческим и скотоводческим населением Индии, нуждавшемся в некоторой конструкции, позволившей бы включить их в привычную социальную систему. Следствием всех этих процессов стала постепенная трансформация древней и простой варновой системы в сложный и гибкий кастовый строй. Кастовая система не отменяла варны, а встраивалась в существующую систему, вводя важные внутренние градации – причем в новых условиях куда более важной становилась уже не общая принадлежность к той или иной варне, но кастовый статус, куда более социально-релевантный. Касты представляют собой замкнутые эндогамные группы людей, обычно наследственно занятых в определенной сфере деятельности. Кастовая система позволила включить в варны все более многочисленные социальные группы, дифференцированные по тем или иным признакам, при этом – в случае необходимости – позволяя легко встраивать новые касты в уже существующий порядок и также выделять новые касты из уже существующих. Разумеется, с течением времени число каст имело тенденцию к увеличению – достигнув нескольких сотен, а в дальнейшем даже тысяч. Важное отличие каст от варн состояло в том, что касты были выстроены уже по корпоративному принципу, обладая отчетливой внутренней организацией – органами управления, системой взаимопомощи, совместными ритуалами и обрядами, внутренней регламентацией профессиональной деятельности и т.п. Социальное ранжирование теперь происходит уже преимущественно между кастами, но важно отметить, что варновая система как подоснова кастового строя сохранилась, оставаясь вплоть до наших дней фундаментальной структурой индийского общества. Сельская община. Основой социальной и экономической жизни Индии является сельская община, демонстрирующая поразительные черты устойчивости, что объясняется высокой степенью ее автономности и наличием стройной и сильной системы внутренних регуляторов. Пахотная земля в Древней Индии делилась на наследственные участки индивидуального семейного владения, тогда как вся прочая земля находилась в собственности общины. На последней лежали и важнейшие для обеспечения земледелия работы – такие как расчистка новых территорий, защита уже расчищенных земель от наступления джунглей, осуществление ирригационных работ местного масштаба, строительство и содержание дорог, общественных сооружений, охрана безопасности деревни и внутреннего правопорядка. По общему правилу голос в решении общинных дел имели только полноправные общинники-домохозяева – главы семейных групп. Иногда оформлялся наследственный характер власти руководителя общины или замыкание власти в руках небольшой клановой группы, но в большинстве случаев данные попытки носили переходный характер и выборность общинных органов восстанавливалась. Средства для общинных работ доставлялись, помимо собственно натуральных работ, выполняемых общинниками, также определенными взносами натурой в пользу общины. Последняя зачастую обладала достаточными средствами, чтобы на общий счет содержать необходимых для общины людей – ремесленников (горшечника, кузнеца, плотника), цирюльника, жреца. Для выполнения презренных работ община могла приобретать раба, становившегося ее коллективной собственностью. Все работы в пользу общины подлежали вознаграждению согласно строгой системы, учитывавшей вклад каждого. Выработанная система взаимопомощи (построенная на базе реципрокного обмена) обеспечивала отличные условия для регенерации общины в случае каких-либо потрясений. Важно и то, что община была практически автономна в юридическом плане, обладая собственными нормами разрешения конфликтов и действенной системой санкций. Сплоченности индийской общины способствовало в немалой степени и то обстоятельство, что зачастую она образовывала культовое единство, чему не препятствовала разнокастовая принадлежность ее членов. Община состояла из яра, образуемого из полноправных постоянных членов, и периферии, которую составляли временные и неполноправные члены, нередко чужаки - нанятые работники, ремесленники, а также приобретенные как индивидуально, так и общинно рабы. Полноправные общинники обладали равными правами, что не исключало зачастую довольно существенного имущественного неравенства. Возможно, что для неполноправных важнейшим способом обретения полноправного статуса было приобретение общинной земли, включавшей ее владельца в общинные структуры (хотя в данном случае очень многое зависело от конкретной ситуации). Общинная структура имела тем большее значение, что по ее образцу в дальнейшем строились кастовые органы самоуправления, а аналогичные общины возникали и в городах; также по их образцу оформлялись монашеские братства. Позволительно поэтому назвать сельскую общину парадигмальным образцом индийского общественного устройства. Как уже отмечалось ранее, община была практически автономна от государства, связанная с ним только выплатой определенных повинностей – на ней не лежало и обязанности военной службы, поскольку то была привилегия-обязанность кшатриев и таким образом даже на уровне военной организации государства община оказывалась по существу изолированным элементом, обязанным содержать и обеспечивать воина, которому дана была в условное держание соответствующая деревня, но на этом ее обязанности и исчерпывались. Рабы и неполноправные. Первоначально в индийском обществе рабом мог быть только иноплеменник, т.е. лицо, стоящее вне четырех варн. Такие рабы были совершенно бесправны и немногочисленны – они рассматривались как род имущества и обозначались иногда термином «двуногие». Использовались рабы преимущественно на тяжких или презираемых работах – для последних нередко сельские общины за общий счет покупали рабов, дабы уйти от угрозы нарушения культовых предписаний. Положение рабынь было сравнительно легче, поскольку они нередко становились наложницами кого-либо из мужчин семьи, нередко главы, а рождение ребенка от полноправного существенно модифицировало ее статус, подчас принося даже свободу. Следует отметить, что рабы – по меньшей мере в середине I тыс. до н.э. – имели и некоторые права, в частности право иметь семью, обладать некоторым имуществом. Раб мог выкупиться на волю, причем у него было право на имущество, скапливаемое с этой целью. Вообще, статус раба с течением времени или в последующих поколениях имел тенденцию к повышению – начиная от бесправного раба-инородца, захваченного на войне, через арендаторов на земле вплоть до статуса неполноправного. Тем же термином, что и собственно рабов («даса»), в индийских текстах именуются и рабы из самих индийцев, попадавших в это положение в силу долгового рабства. Соответственно, по мере развития товарно-денежных отношений, растет и эта категория рабов. Статус рабов-индийцев существенно отличен от рабов-инородцев – за ними сохранялись права и привилегии, присущие их варне. Так, например, вайшья мог иметь в долговом рабстве брахмана, но при этом должен был выказывать последнему все знаки уважения, полагающиеся его варне. От должника нельзя было, например, требовать работ, несовместимых с его варновой принадлежностью. Рабы-должники имели право на выкуп, существенно, правда, модифицирующееся в зависимости от обстоятельств. Поскольку принадлежность к варне раба-должника оставалась незыблемой, то он сохранял и права, принадлежащие его варне – право на семью, на наследование, на обладание имуществом и т.п. В конечном счете, долговое рабство в Индии, по всей видимости, точнее назвать очень жесткой формой зависимости, чем рабством в собственном смысле (хотя не следует игнорировать терминологической тождественности этих двух состояний, существующей на санскрите). Собственно неполноправными были кармакары – лица наемного труда, являвшиеся представителями низших каст или изгоями. Кармакары были ремесленниками, слугами, пастухами или батраками и хотя их нельзя было продать как личность и они продавали только свой труд (причем оформляя это определенными юридическими соглашениями), но фактически их статус оказывался достаточно близким к рабскому в силу их зависимого положения. Данная ситуация отразилась и в «Артхашастре», где для обозначении рабов и кармакаров используется устойчивый единый термин – «даса-кармакара». Помимо кармакаров в Древней Индии существовали и иные категории неполноправных, размещавшихся на низших ступенях варна-кастовой иерархии, либо вообще пребывавших за ее пределами. В последующем значительная часть их оформилась в своеобразную quasi-касту – неприкасаемых. Примечания:1) Письменность носила иероглифический и пикторгафический характер, обнаруживая некоторое сходство с шумерским письмом. На данный момент известно ок. 400 знаков, а письменные памятники представляют собой небольшие таблички, обыкновенно с менее десяти знаков на каждой. 2) Об этом свидетельствуют найденные в ходе раскопок в Мохенджо-Даро остатки больших общественных амбаров, расположенных рядом с дорогой процессий, в «административно-храмовой» части города. В Хараппе подобные амбары найдены вместе с расположенными рядом с ними специальными плитами для молотьбы зерна, стало быть, выполнявшейся также централизованно. 3) Как отмечает Л.С. Васильев, «только историческое единство Индии в ее привычных недавних границах, объединяющих обе великие речные долины (да и то не учитывая современность, когда долина Инда в основном вошла в состав Пакистана), побуждает специалистов столь тесно связывать между собой Хараппу и ариев и, более того, искать преемственность между ними» [Васильев Л.С.История Востока… Т. I. С. 153 – 154]. 4) Всемирная история: в 24 т. Т. 3: Век железа / Под ред. И.А. Алябьева и др. – Минск: Литература, 1996. С. 301. 5) См.: Шарма Р.Ш. Древнеиндийское общество / Р.Ш. Шарма. – М.: Прогресс, 1987. 6) «Ашока» – тронное имя одного из младших сыновей Биндусары (293 – 272). Букв. означает «лишенный печали». Собственное имя императора, по всей видимости, было Пиядаси, а во многих эдиктах он именуется Пиядаси Деванампия («царь Пиядаси, милый богам»). 7) Первые Маурьи в целом акцентировали свою функцию блюстителей внутреннего порядка и, в частности, правосудия. Не случайно именно советнику Чандрагупты Каутилье приписывается составление фундаментального для индийской культуры политико-правового трактата – Артхашастры. При Ашоке осуществляются меры по кодификации действующего права. 8) Пробуддийская деятельность Кушанского царства тем не менее в долгосрочном плане оказалась весьма эффективной, правда, не в том отношении, как она мыслилась самим правителями. При кушанах начинается активная миссионерская экспансия буддизма и в частности закладываются основы буддийской сангхи в Китае, а в дальнейшем – в азиатских степях. Также с Кушанским царством связана и традиционная иконография буддизма махаяны, именно там получившая свое оформление, отчасти под воздействием эллинистического искусства. 9) Дюмон Л. Homo hierarchicus: Опыт описания системы каст / Л. Дюмон. – СПб.: Евразия, 2001. С. 310. 10) Отнесение к занятиям шудр ремесленного труда связано с тем, что ремесленник трудиться на другого человека, за плату – тогда как труд первых трех каст носит свободный характер. 11) Примером такого обратного воздействия может служить буддизм, учивший об уходе из мира, но, выдвинув тезис о нирване и постулировав универсальность спасения (вне кастовых ограничений), он тем самым оказался вызовом традиционному индийскому социальному устройству. 12) Термин «каста» – португальского происхождения. Он означает «род», «качество» и стал применяться для характеристики индийского общества, войдя во все европейские языки, в XVI в., когда Запад вступает в непосредственный контакт с Индией. В самой индии касты обозначаются санскритским термином джати. 13) Показательно, что основателем династии Нандов (IV в. до н.э.) стал шудра, а Шри-Гупта (IV в. н.э.), заложивший основания державы Гуптов, принадлежал к варне вайшьев. Далее читайте:Египет (справочная статья). Китай (хронологическая таблица по историческим периодам). Тесля Андрей. Моизм. Гобино, Жозеф Артур де - Опыт о неравенстве человеческих рас, Москва, "Одиссей" - "Олма-пресс", 2001 г. КНИГА ВТОРАЯ. Древние цивилизации от Центральной Азии до юго-западной окраины материка. Глава IV. Ассирийцы; евреи; хореяне. Глава V. Египтяне; эфиопы. КНИГА ТРЕТЬЯ Цивилизация, распространившаяся от Центральной Азии на юг и юго-восток. Глава I. Арийцы; брахманы и их общественная система. Глава V. Китайцы. и другие главы.
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |
