|
А.И. Спиридович |
|
1914-1917 гг. |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
БИБЛИОТЕКАА: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...Б: Бажанов, Базарный, Базили...В: Васильев, Введенский, Вернадский...Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...Ж: Жид, Жуков, Журавель...З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...М: Мавродин, Майорова, Макаров...Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...П: Павлов, Панова, Пахомкина...Р: Радек, Рассел, Рассоха...С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...Э: Энгельс...Ю: Юнгер, Юсупов...Я: Яковлев, Якуб, Яременко...Родственные проекты:ХРОНОСФОРУМИЗМЫДО 1917 ГОДАРУССКОЕ ПОЛЕДОКУМЕНТЫ XX ВЕКАПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ |
А.И. СпиридовичВеликая Война и Февральская Революция1914-1917 гг.Книга 3{93} ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ25 февраля, суббота, в Петрограде. — Беспорядки и волнения. — Нападение толпы на полицмейстера Шалфеева. — обезоружение городовых. — Демонстрация на Знаменской площади. — Убийство казаком пристава Крылова. — Братание казаков с толпой. — Казаки против полиции. — Беспорядки на Невском. — Аресты рабочих. — Митинг в Городской Думе. — Первое донесение ген. Хабалова Государю о беспорядках. — Ложь Хабалова. — Ответ Государя с повелением прекратить беспорядки. — Растерянность Хабалова. — Собрание начальников военных участков. — Протопопов и его первая телеграмма Воейкову о беспорядках. — Заседание Совета министров. — Успокоительное письмо Протопопова Царице. — День 25 февраля в Царском Селе. — Настроение Императрицы и Её взгляд на происходящее в Петрограде. — Разговор с генералом Бойсманом и передача мне через него поручения от Царицы. 25-го февраля, в субботу, забастовка в Петрограде охватила до 240.000
рабочих. Бюро Центр. Комитета Большевиков (где уже тогда работали Молотов и
Шляпников) выпустило листовку с призывом ко всеобщей забастовке. Она
заканчивалась так: „Впереди борьба, но нас ждет верная победа. Все под красные
знамена революции. Долой Царскую монархию. Да здравствует демократическая
республика. Да здравствует восьмичасовой рабочий день. Вся помещичья земля
народу. Долой войну. Да здравствует братство рабочих всего мира. Да здравствуеет
социалистический интернационал". Всюду лозунг — бросать работу и на Невский. + + + Вечером, в Городской Думе, состоялось заседание для обсуждения продовольственного вопроса. Благодаря попустительству Гор. Головы и растерянности властей, это закрытое заседание обратилось в открытый революционный митинг. Сенатор Иванов, генерал Дурново, профессор Бернацкий и другие ораторы нападали на правительство. Один оратор кричал: „Мы не верим Верховной власти", — другой требовал смены правительства, третий предлагал „почтить вставанием" убитых на Невском демонстрантов. Появление членов Гос. Думы Керенского и Скобелева еще больше приподняло настроение. Керенский был встречен громом {97} рукоплесканий. Его речь наэлектризовала собрание. А когда принесли к Думе убитых демонстрантов, настроение достигло высшего возбуждения. Городской Голова добился по телефону от Балка освобождения некоторых арестованных, а затем... а затем, поговоривши, покричавши и погорячившись, — разошлись. + + + Стрельба на Невском дала повод некоторым думать, что, по примеру 1905 года,
власть одолевает революционный беспорядок. К несчастью для России при начале
второй революции у нас не было Дурново и Трепова, не было Дедюлина с
Герасимовым, не было Минов и Риманов. Он был в самом радужном настроении, был уверен в незначительности беспорядков и передавал, что Государыня против каких-либо крутых мер и особенно против стрельбы по демонстрантам. Я не был согласен с таким взглядом. Раз во время войны устраивайся политическая демонстрация и полиция и войсковой наряд видят плакаты и флаги с надписями: „Долой войну", „Долой Царя", „Да здравствует республика" — стрельба необходима. В таком положении стрельба понятна каждому простому солдату. Такой момент был потерян вчера, когда в одном месте была именно политическая демонстрация, были революционеры, а не просто толпа. После завтрака мне был назначен прием у министра. Перед приемом пришлось переговорить с товарищем {98} министра все о том же, чем мостить Ялтинскую мостовую — торцами или асфальтом. Ирония судьбы. Товарищ министра доложил, и меня попросили к министру. Протопопов был в веселом настроении и, как всегда, очарователен. Он наговорил мне много приятных вещей, просил не стесняться в Ялте приемами по представительству. Как раз в то время ему протелефонировали о демонстрации на Знаменской площади и об убийстве пристава Крылова казаком. Заговорили на эту тему. Я высказался за немедленное предание казака суду. Протопопов сказал, что теперь все зависит от Хабалова, что теперь беспорядки совершенно его не касаются. Затрещал дворцовый телефон. Императрица вызывала министра. Протопопов начал говорить по-английски. Я вышел в соседнюю комнату. Когда я вернулся, министр сказал, что Ее Величество спрашивала о положении дел и что он доложил об энергичном подавлении беспорядков войсками. Уходя, я встретился с Директором Деп. Полиции Васильевым. Мы обменялись
несколькими фразами. Он проговорил что-то мало понятное. Вид у него был довольно
растерянный. Вечером Протопопов послал в Ставку Дворцовому Коменданту первую телеграмму о
беспорядках. Объяснив, совершенно ошибочно, возникновение забастовки и {99}
беспорядков только недостатком хлеба, Протопопов довольно верно сообщил, как
протекали беспорядки, но ни одним словом не указал на их политический характер и
закончил телеграмму так: ,,Сегодня днем более серьезные беспорядки происходили
около памятника Императора Александра III на Знаменской площади, где убит
пристав Крылов. Движение носит неорганизованный стихийный характер, наряду с
эксцессами противуправительственного свойства буйствующие местами приветствуют
войска. Прекращению дальнейших беспорядков принимаются энергичные меры военным
начальством. Москве спокойно. МВД. Протопопов. № 179. 25 февраля 1917 г.". 25 февраля в 5 ч. 40 м. по полудни, генерал Хабалов послал генералу Алексееву первую телеграмму о беспорядках следующего содержания: — „Доношу, что 23 и 24 февраля, вследствие недостатка хлеба, на многих заводах возникла забастовка. 24 февраля бастовало около 200 тысяч рабочих, которые насильственно снимали работавших. Движение трамвая рабочими было прекращено. В средине дня 23 и 24 февраля часть рабочих прорвалась к Невскому, откуда была разогнана. Насильственные действия выразились разбитием стекол в нескольких лавках и трамваях. Оружие войсками не употреблялось, четыре чина полиции получили неопасные поранения. Сегодня, 25 февраля попытки рабочих проникнуть на Невский успешно парализуются. Прорвавшаяся часть разгоняется казаками. Утром полицмейстеру Выборгского района сломали руку и нанесли в голову рану тупым орудием. Около трех часов дня на Знаменской площади убит при рассеянии толпы пристав Крылов. Толпа рассеяна. В подавлении {100} беспорядков, кроме Петроградского гарнизона, принимают участие пять эскадронов 9 Запасного Кавалерийского полка из Красного Села, сотня лейб-гвардии сводно-казачьего полка из Павловска и вызвано в Петроград пять эскадронов гвардейского запасного кавалерийского полка. № 486. Ген. Хабалов". Подобно Протопопову, и Хабалов исказил истину. Кроме того, он не посмел сообщить правду про убийство пристава казаком. Все обстоятельства того убийства были доложены ему жандармским офицером с места происшествия. Было доложено и о том, как толпа качала казака убийцу. Так лгал растерявшийся генерал Хабалов, опять-таки, подобно Протопопову, скрывая политический характер происходящего. В 9 ч. вечера Хабалов получил личную телеграмму от Государя: —
„Повелеваю завтра
же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с
Германией и Австрией. + + + Хабалов окончательно растерялся. — „Меня ударило как обухом по голове" — говорил он про впечатление от Государевой телеграммы. В 10 ч. у Хабалова собрались командиры запасных батальонов и начальники участков военной охраны. Генерал прочел Государеву телеграмму и отдал приказание на предстоящий день: толпы незначительные, неагрессивные разгонять кавалерией. Толпы же агрессивные и с революционными флагами рассеивать огнем, по уставу. Открывать огонь после троекратного предупреждения сигналом. Распоряжение неправильное. В каждом данном случае об огне должен решать начальник на месте. Вот почему должны быть полицейские начальники! + + + Поздно вечером началось заседание Совета министров в квартире князя Голицына.
Впервые за время беспорядков Совет обсуждал создавшееся положение. + + + Протопопов, вернувшись домой, написал успокоительное письмо Императрице, о чем ниже. Министр Внутренних Дел настолько не отдавал себе отчета о сущности происходящего в столице, что за все те дни он не отправил ни одного Всеподданнейшего доклада Государю. + + + В Царском Селе, во дворце было спокойно. Императрица продолжала смотреть на
происходящие события глазами {102} Протопопова. Утром Царица получила от
министра письмо, которое ничего тревожного не сообщало. „Оно, правда, немногого
стоит" — так оценила его сама Государыня, но все-таки на основании этого письма
высказала Государю: Спиридович А.И. «Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 г.г.» Всеславянское Издательство, Нью-Йорк. 1-3 книги. 1960, 1962 гг. Электронная версия книги воспроизводится с сайта
http://ldn-knigi.narod.ru/
Далее читайте:Спиридович Александр Иванович (биографические материалы).
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Редактор Вячеслав РумянцевПри цитировании всегда ставьте ссылку |