Александр Круглов

       Библиотека портала ХРОНОС: всемирная история в интернете

       РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

> ПОРТАЛ RUMMUSEUM.RU > БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА > КНИЖНЫЙ КАТАЛОГ К >


Александр Круглов

2005 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА


БИБЛИОТЕКА
А: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...
Б: Бажанов, Базарный, Базили...
В: Васильев, Введенский, Вернадский...
Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...
Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...
Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...
Ж: Жид, Жуков, Журавель...
З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...
И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...
К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...
Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...
М: Мавродин, Майорова, Макаров...
Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...
О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...
П: Павлов, Панова, Пахомкина...
Р: Радек, Рассел, Рассоха...
С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...
Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...
У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...
Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...
Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...
Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...
Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...
Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...
Э: Энгельс...
Ю: Юнгер, Юсупов...
Я: Яковлев, Якуб, Яременко...

Родственные проекты:
ХРОНОС
ФОРУМ
ИЗМЫ
ДО 1917 ГОДА
РУССКОЕ ПОЛЕ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ

Александр Круглов

Последняя война

Часть первая

СЛАДКАЯ ГОРЕЧЬ ВЫБОРА:

"Я ПРЕДЛАГАЮ ВАМ… БЛАГОСЛОВЕНИЕ И ПРОКЛЯТИЕ"

14. Крепко ли стоит царство Смутного Времени?

–1–

Смута – быстрый государственный распад, духовный блуд общества со злом, дикий народный бунт против законной власти. Однако, вместе с тем – это необыкновенно благодатное время, когда Господь применяет последнее лекарство для исцеления неизлечимого другими средствами больного общества. Идет распад, но одновременно невидимо собирается мощь нового царства. Иными словами, происходит возвращение к забытым истокам царства. Только народы, крепко сохранившие в сердце Божию любовь, могут выдержать это лечение и испытание одновременно. Прочие погибают.

Если же эта мучительная кровопролитная «операция» не помогает, то никаких препятствий для самоистребления нации уже не остается, спасти ее душу тогда невозможно. Держава еще может продолжать внешне здравствовать, и даже продолжительное по нашим меркам время, но духовная смерть уже властно входит в ее остывающие члены. Гармония жизни покидает некогда процветающие пространства, превращая их в театр абсурда.

Подобные процессы в мире происходят не столь стремительно, как это чаще всего бывало в многострадальной России. Стрессовые нагрузки при этом бывают не столь интенсивны, но и эффективность лечения неизмеримо слабее. Когда возникают катастрофы подобные Смутному Времени, внезапно распадается система народного уклада. На общество обрушивается чехарда крикливых претендентов на власть, без жалости разрушающих то немногое, что осталось. Из темных нор выползает мерзость, загнанная туда законом. Зло рвется к власти. «После нас хоть потоп», – вот единственный пункт его программы.

Многие, конечно, не готовы к таким внезапным поворотам судьбы. Искушения по причине духовной немощи, боязливости или развращенности быстро пожирают их бессмертные души, а человеческая жизнь вообще теряет всякую цену. Находятся и такие, которые начинают охотно служить беззаконию. Именно они и проводят «увлекательные» научные, экономические, политические и духовные эксперименты по выживаемости на живых людях. Одно плохо – у «подопытного материала» не удосуживаются спросить о его желании участвовать в этих опытах. «Избранные» самозванцы начинают жестокий «праздник науки» и бесцеремонно загоняют народы на «операционные столы» для вскрытия без наркоза. В это же самое время Господь собирает на иное таинственное празднество Своих верных, которых жестокие «избранные» даже не почитают за людей.

Облеченным властью надлежало бы остановить торжествующую злобу, но они по причине малодушия отказываются от исполнения своих прямых обязанностей. Эти уже не верят в силу Правды. Возможно именно так Понтий Пилат покорился иудеям, отдав им на растерзание Господа нашего Иисуса Христа.

Возвратимся к Евангелию от Матфея (Мф. 22, 2–14), описывающему царский пир избранников. Отметим одну очень важная деталь: многие из отказавшихся от пиршества зачем-то избивали и убивали царских посланников – слуг. Что за странное поведение людей облеченных властью? Ведь, кажется, их ожидало не малоприятное дело, а богатый праздничный пир. Объясняет это блаженный Феофилакт: посланцев Христовых гнали и убивали из зависти! Званные не только не хотели сами взойти на духовные высоты, но избрав своим уделом бездну, эти негодяи не горели желанием следовать туда в одиночку и намеревались утащить за собой всех вверенных им Богом людей. Так те, кому надлежало быть правителями народа, становятся его губителями. Если подобный государственный аппарат не будет вовремя разрушен, то конечно, он может погубить очень много людей!

Обычно величественный, царственный духовный «пир» в Смутное Время бывает совершенно необычен и даже пугающ в обычном для нас понимании.

Пока государство худо-бедно исполняет свою роль, от народа требуется особое смирение, чтобы ненароком не повредить то немногое доброе, что сохранилось вокруг. Когда смута достигает апогея, беззаконие нагло рвет на части остатки государства. Наступает пора высшей формы смирения и… государственной власти – победоносного мученичества во Христе, на них и утверждается основание обновленного, воскресающего царства. Понятно, что удивительное самоотвержение Христовых мучеников, объединенных державным соборным духом, являет собою фундамент неизмеримо более крепкий, нежели эгоизм, злоба, блуд и зависть революционных разрушителей государства.

Мученичество властно попирает злобу, клокочущую от ненависти к Богу. Страждущие обретают исцеление, покидая больной мир, отданный до времени на поругание бесам, и устремляются в особые «обители» – духовные пустыни, соединяющие человека со Христом. Алчущие и жаждущие правды насыщаются почти забытым Источником Жизни. В безмолвии разверстых небес Господь являет Себя верным, укрепляя их на победную брань с силами зла. По причине неимоверного страха смерти поначалу лишь немногие решаются войти на это таинственное празднество духа. Однако их пример вскоре не только пробуждает дерзновение более слабых, но и что-то меняет вокруг. Так рождается царство – «младенец мужеского пола», коему надлежит смиренно и властно пасти народы мира. Пройдет, быть может, немало времени, прежде чем возросший в тиши молитв и невидимой брани сей «младенец» обрушится на беззаконных своим могучим сокрушающим жезлом. Тогда тайное может и стать явным – прикровенное царство обретет свою видимую державную мощь.

Откуда же берутся эти славные мученики, которых не было еще недавно и в помине? Они рождаются в Духе Святом! Именно об этом вполне определенно говорит Евангелие, понимая под благодатным их рождением приход на пир. Непобедимыми ратоборцами становятся те, кто в пору скорбей ищет спасения во Христе. Пришедшие смертельно устали от мерзостей и обмана. Истомленные и больные, они обретают пламенную Веру, не желая более жить без Христа. Кроме Спасителя им ничего не нужно. Наступает нескончаемый праздник, на котором все скорби уже кажутся ничтожными. Души истосковались по чистоте Правды Божией. Новоизбранными наполняются царские покои, пришедшие сбрасывают ветхие ризы греха и облачаются в святость порфиры и виссона царских одежд. Возлежащих возглавляет Сам Спаситель. Некоторые предсмертные записки новомучеников российских, дошедшие до наших дней, несомненно говорят именно о таком возрождении веры и духа.

Заметим, что в древности на Востоке на царский пир приглашенные приходили не в своих одеждах, а одевались в те ризы, которые присылал позвавший их владыка. Так и здесь. Бывшие нищие, слепые, немощные и искалеченные духом, облаченные в царские одежды, обретают во Христе богатство, духовное ведение, силу и здравие духа. С обретением Веры начинается духовное преображение. После изгнания человека из Рая, он по причине своей беззащитности был облачен в «ризы кожаные», защищающие его световидную прежде плоть. Царские же ризы возвращают прежнюю световидность, однако, видимую далеко не всем.

Прежнее государство пало потому что было подточено и изъязвлено паразитами. Но первыми в Смуте нередко гибнут именно они, с таким азартом разрушавшие государство. А власть до времени захватывает бескомпромиссная и беспощадная злоба, хотя и ее ожидает та же самая участь. Чем сильнее потрясения, тем глубже рушится разрушающая сила!

Хотя Господь и попускает распад государств, было бы с Его стороны несправедливо отдавать беспомощных, пусть и заблудших людей на растерзание злым. Поэтому благодатная любовь гнева Божия является той могучей и укрепляющей силой, которая с лихвой восполняет изъятое царство для верных Церкви. Сокрушаются понятия низшего порядка, но неизмеримо превосходнейшие благодатные дары восполняют недостающее.

Относительно сказанного можно еще раз сослаться на Священное Писание. Так, в книге Откровения Иоанна Богослова говорится следующее: «Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею и соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу Своему, слава и держава во веки веков, аминь» (Откр. 1, 5–6). – Написаны эти строки за столетия до того, как первый император и христианин – равноапостольный Константин Великий – провозгласил свою империю христианской. Не было во времена апостола Иоанна Богослова на земле христианского царства в обычном его понимании. В то же время, было бы неразумно подвергать сомнению сказанное святым Апостолом о восстановлении единства благодатных даров царства и священства.

Сам Господь скрылся от людей, когда Его хотели поставить царем Иудеи: «Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять его и сделать царем... удалился» (Ин. 6, 15). Также и ни один из Апостолов никогда не становился царем даже самых маленьких народов и племен, да и никогда не стремились они к этому. Святые Апостолы, как и всякий человек, были смертными, но воистину были самыми настоящими царями и посланниками Вечного Царства Христова на земле. Славно царствовали они и без зависти соделывали царями и сопричастниками своего царского служения верных, которые возрождались, очищаясь от скверны и рабства греху при помощи животворных Таинств Святой Церкви.

Царства Апостолов земными очами не видел никто, и это является верным свидетельством того, что сущность собираемого ими царства имеет более всего духовный и вечный характер. Мера духовности их царства значительнее, чем это относится к обычным государственным образованиям.

До христианской эры народы земли не могли одновременно понести на себе благодатные дары и тяготы священства (святости) и царства. Состояние души ветхого человека было подобно ветхому винному меху не вмещавшего в себя новозаветного «вина молодого» (Мф. 9, 17). Для того чтобы это стало возможным, нужно было чтобы произошло качественное обновление человеческой природы, что и случилось с человечеством после принятия Христианства.

 

–2–

 

С началом Христианской Эры происходит смыкание благодатных даров царства со святостью, исходящей от Церкви. Отныне не может быть никакого по-настоящему благодатного царства, не освященного Церковью. Из чего следует, что лишающий себя Церкви сам же лишает себя и Царства.

По словам святителя Димитрия Ростовского, после Всемирного потопа Патриарх Ной разделил прообразы этих благодатных даров между двумя своими праведными сыновьями. Сима и его потомство Ной благословил на высшие дары – священство, святость. Мир должен освятиться этим благодатным светом различения добра и зла. Иафету же и его потомкам – белой расе – Ной дал благословение на царство, коему надлежало служить охраной государственного порядка во всем мире. Уделом же третьего сына – Хама было проклятие и вечное рабство. За собственное нечестие и неисправимое богопротивление своих потомков, а именно Ханаана, он получил проклятие, ставшее впоследствии, из-за развращения большинства народов, общим достоянием всех неверных: «Проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих... Благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему; да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых; Ханаан же будет рабом ему» (Быт. 9, 25-27).

Ханаан может быть царем, как и случалось не раз в прошлой истории, в том числе библейской. Но и в этой роли он по-прежнему – скверный раб, ненавидящий праведных. Однако, он же служит им в качестве раба, хотя и не желая того! Смиренное послушание своим праведным братьям, названное в Писании рабством – единственное средство снятия наказания, когда бывший раб – Ханаан перестает быть рабом, становясь благословенным подобно Симу и Иафету.

Бог специально избрал и отделил от прочих племен народ, названный впоследствии Ветхим Израилем, поскольку ему вменялось в обязанность быть хранителем духовного света для мира. Избранному народу вручено было бремя святости, служившей не только ему, но и всему миру.

Потомки Иафета в это же самое время создавали могучие царства и великие империи. Часто жестокими мерами, но они сохраняли вселенную от хаоса злобы и ограждали мир от нашествия ханаанского беззакония. Племена Иафета по-царски входили в «шатры» многих народов, в том числе Ханаана, повсюду утверждая порядок. Разнузданные нравы племен и народов покорялись суровому Закону их Царства. Так, каждый из одаренных Ноевым благословением братьев по отдельности и по своему делал свое дело. В меру полученного дара, они посильно противостояли действиям сил тьмы, приуготовляя пришествие спасения.

Ожесточенный Ханаан был определен на вечное рабство своим благословенным братьям не потому, что те были безупречны, а потому что сам Ханаан был уж очень плох. Все, что он создавал, было мерзким и богопротивным. Таковыми были его царства, смертоносные для души белая и черная мистика, колдовство, ведьмачество и оккультизм, самые жестокие человеческие жертвоприношения, неистребимая самоуверенность, злоба, обида, зависть и похоть.

Ханаан из-за своих беззаконий стал родоначальником всего послепотопного организованного противления Богу, продолжающегося до наших дней.

Подобно падшим ангелам, он желал вознестись над праведными собратьями и даже возглавил строительство злополучной вавилонской Башни. Желанной власти над многими народами Ханаан нередко добивался ложью, страхом, развращением царств, в чем всегда был неутомим. Но всеми своими непрестанными трудами он добился лишь сомнительной чести быть духовным предшественником антихриста.

Святость Сима и Ветхозаветной Церкви невидимо и благодатно освящала мир. Без этого вселенная неминуемо бы погибла. Внешне же суровый Моисеев Закон охранял от грехопадения только один Израиль! Так продолжалось до самого дня Святой Пятидесятницы – «дня рождения» Новозаветной Церкви, призванной спасать всех – и эллинов и иудеев.

Благодать царственного Иафета, напротив, распространялось на многие народы, хотя и не вела прямо к святости. Империи и царства Иафета своим порядком ограждали от хаоса беззакония весь мир, в том числе и Ветхий Израиль.

Новозаветная Церковь кардинально изменила мир. Отныне благодатные дары даются человечеству только через Господа нашего Иисуса Христа, а значит, через Его мистическое Тело – Святую Церковь. Естественно, не являются исключением и благодатные дары царства (В сказанном нет богопротивного католического искажения Символа Веры, предполагающего исхождение Святаго Духа и от Отца, и от Сына. Нет, Дух Святый исходит только от Отца, но подается людям через Сына, как и учили Отцы). Действие Церкви как бы расширяется от малой Ветхозаветной ко всемирной Новозаветной. Действие же благодатного царства, напротив, постепенно сужается от народов вообще только к самой Церкви и верных Ей.

Тем не менее, и по сию пору благодать царства не совсем отошла от многочисленных неправославных народов. Невидимый и несказанный Свет источается любовью Святой Церкви всем народам мира, являясь для них единственной реальной защитой от поруганий князя мира сего.

Вселенская власть Третьего Рима прямо связана и неразрывна с Церковью. Понятно, что как ни велик Третий Рим, а он действительно велик, вместе со своими славными предшественниками, – но Церковь безмерно выше его!

Господь не дает сейчас России видимого скипетра вселенской власти – царя, но царского духа она не лишилась. Нынешнее время подобно древности, когда Русь была властно запечатлена Апостолом Андреем до времени принятия ею Христа. Спаситель уже тогда почивал на Руси, подобно тому как скрывался от Ирода в Египте. Он был здесь, но невидимо! Так же благодатно запечатлен и скрыт был Третий Рим во времена коммунистической империи. Потаен он и поныне, скрываясь за вывеской новой империи – демократической.

Прошли десятилетия, но народы мира, пусть неосознанно, все еще ожидают благословенного Русского Царя, чтобы сбросить с себя ненавистное иго беззакония. Это может произойти во время последней проповеди Евангелия. Может – ранее. Одновременно повсюду идет уничтожение остатков монархического сознания, ясно свидетельствуя о приближении всеобщего крушения государственности. Ведь нынешние хваленые парламентские республики совсем не имеют прежней государственной стойкости, которая была присуща прежним царствам, неосмотрительно разрушенным своими собственными народами.

Христианство сменило кровную преемственность благодатных даров на духовную. Однако понятия Сима, Иафета и Хама сохранились, став теперь более духовными, чем плотскими. Таковым же стало и понятие царства. Рим и Ветхий Израиль – образы царства и священства. Разделенные до времени, они были промыслительно соединены в единой Римской Империи накануне Рождества Христова, изменившего человеческую историю. Во Христе, во Святой Его Церкви оба дара соединяются неразрывно. Было бы даже странно, если бы Рим и Израиль оказались порознь. Ведь Спаситель явился и Царем, и Первосвященником. Как Царь Он правил Римом, как Первосвященник принес Себя в жертву в Иерусалиме. Единство Самого Христа означало единство и скипетра Рима, и святости Израиля.

Напрасно поэтому Израиль хотел избавиться от Рима, неосмотрительно восстав против него. Описанные Иосифом Флавием иудейские войны, начавшиеся спусти сорок лет после распятия иудеями Спасителя, стали для гордого и несмиренного Ветхого Израиля страшной трагедией. К сожалению, и она не послужила к вразумлению. Ему надлежало бы освящать Христовой любовью Империю, а не рушить все дикими бунтами, родившимися от оскудения любви.

Ко времени пришествия в мир Спасителя, произошло совершенное оскудение прежних благодатных даров как Сима, так и Иафета вследствие возрастания в мире греха. Крестные Страдания и Вольная Смерть Господа нашего Иисуса Христа и Спасителя Мира не только восполнили утраченное людьми, но и соединили воедино во Христе царское достоинство и святость священства. Прежняя, почти царская власть демонов над человеческими душами безвозвратно пала на Голгофском Кресте. Но еще задолго до того Господь сказал Апостолам после возвращения их с проповеди Евангелия: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию; се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам» (Лк. 10, 18–19).

Глава падших ангелов был изгнан с неба Архангелом Михаилом гораздо ранее этих слов Спасителя. Феофилакт Болгарский утверждает, что Господь имел в виду символический смысл. Изгнанный с неба злодей обольщал людей на земле, лживо внушая людям, что имеет власть над недоступными ему небесами. Многие этому верили. Теперь же власть, построенная на страхе, пала! Апостолы именем Христовым отверзли духовные очи всем желающим спасти души и видеть мир таким, какой он есть. Сатана же пал вместе со своим царством.

Почти через две тысячи лет полное безвластие князя мира сего над Христовым воинством была засвидетельствована Российским мучеником и митрополитом Киевским Владимиром, незадолго до мученической кончины сказавшего глумящимся над Родиной беззаконникам: «Я никого и ничего не боюсь!»

Зло создавало империю для грядущего антихриста посредством ненависти, страха и обмана, сковавших волю многих русских людей во времена Революции. Но ни одна из цепей рабства не могла сковать вольную волю Христовых мучеников. Поганое царство поганого зверя было бессильно покорить и единого воина Христова! Даже его «позорная» смерть – явное свидетельство совершенного бессилия зла при кажущемся для многих совершенном его торжестве.

Господь твердо возвестил Апостолам о получении ими благодати властвовать и попирать силу демонов и предавшихся им людей. Эту власть вполне можно назвать царской. Ведь апостольскими проповедями Господь попрал власть сатаны и разрушил его царство, что без сомнения является проявлением Его царственного достоинства. Подобно царям земным, земные посланники Небесного Царя – Апостолы собирали на земле людей в Вечное Царство. Господь дал им для этого силу и власть над всеми вражескими полками и их кознями.

Апостолы были и царями, и священниками, это очевидно, но определять, где кончается царская власть и начинается священническая, было бы неразумно. Для этого нужно глубокое понимание сущности разных граней власти Христовой, а такие тайны скрыты от людей, во всяком случае обыкновенных. Однако, и не ведая многих тайн, человечество незримо преобразилось Воскресением Христовым. Вся земля внезапно осветилась невидимым, но ослепительным Светом Христианства. Мир помолодел и преобразился. Надо сказать, что почти полная власть князя мира сего была попрана не в одном только месте. Богомерзкий князь был повержен по всей вселенной, во всех ее пределах.

Не все люди исповедуют Христа, но светильник Веры Православной отогревает, собирает, обнадеживает – всех. Пока люди не противятся этому, Свет не оставляет их. И лишь ненависть ко Христу ведет народы во Тьму.

 

–3–

 

Царь – средоточие царства и его как бы «материальное выражение».

Чин восшествия императора Византийской Империи, а затем его единственного законного правопреемника – Русского царя или императора на престол, именовался венчанием на царство. Как муж венчается Богом во главу жены, так и царь венчается во главу своего народа и царства.

Зло и ложь, не обладая творческими силами, неспособны к самостоятельному построению государства, хотя всегда рвутся к тому. Беззаконие все же понимает свою бесплодность, но все равно ищет царской власти, сокрушая империи и царства. После этих «трудов» остаются «осколки», причем не совсем безблагодатные, которые и становятся теми «кирпичиками» из которых беззаконие пытается ваять здание своего собственного царства. Но чем ближе завершение строительства, тем безблагодатнее становятся «кирпичики», лишаясь жизненной силы, связавшей некогда мертвую «глину» безликой толпы в живую плоть народного единства. И вот, еще недавно достаточно крепкий «строительный материал» в руках безумных «вольных каменщиков» быстро превращается в пыль и расползающуюся грязь.

«Вечная» Империя Зла рушится быстрее «Тысячелетнего» Рейха.

Тем не менее, строительство кипит не на шутку. Для него мало «кирпичей», нужно еще связать их крепким «цементным раствором» – особой беззаконной силой. Господь соединил вселенную Любовью, «тайна беззакония» поступает по-другому. Связующей силой его царства становится злоба, зависть и страх. Конечно, даже нынешние мрачные диктатуры – еще не антихристово царство, и они до сих пор сохраняют в себе благодатные начатки народного единства. Однако собранное таким образом государство всегда примитивнее разрушенного, часто «болеет» бунтами и способно погибнуть даже от самой ничтожной «простуды», как и случилось недавно с Советской Империей.

Восстановить разрушенное государство может лишь тот, кто не растерял во зле свою творческую жизненную силу. Таким может быть только поставленный Богом благодатный творец, а не томимый гордостью самозванец.

По мере нарастающего отвержения народами Спасителя, умаляются их творческие способности, и ограждать беспомощные державы от разрушительных сил зла становится все сложнее. Пока мир пребывает в кажущемся благополучии, благодатные дары царства могут представляться не очень важными. Так, человек успешно продвигается по ступеням карьеры, достигает ее вершины, купается в лучах славы, не имея при том и малой толики творческих способностей. Лишь когда государство рушится, становится ясным и даже отчасти видимым, что есть в действительности царские дары, а что – гордая бесплодная фантазия.

Так, после Хаоса Смуты всегда наступает хотя бы относительный, но порядок, а он не может возникать сам по себе. За ним всегда стоит некая разумная и созидательная сила, властно пресекшая общественное безумство. Именно ее железный закон остановил визжащее беззаконие, хотя непонятно как. Кажется, что Хаос сам разрушил себя. Он не увидел могучей силы, насмерть поразившей его. Зло ушло в небытие, увлекая за собой в бездну лишь то, что и без того принадлежало ей – мерзость беззакония.

Только обладатели царского дара могут восстанавливать державу. Прочие этого сделать не могут при всем своем, может и вполне искреннем, желании.

Вот рухнула как карточный домик Российская империя под ударами мистического большевизма, но восстала из пепла могучей Коммунистической империей. И не террор, внушавший панический страх, совершил это великое чудо. Не страх связал народы Советской России, хотя он действительно был повсюду. Богу было угодно наказать Россию за умаление любви, но неугодно было ее разрушать. Господь дал царские дары любви тем, кого Сам избрал для создания новой Империи. «Перестройка» же опять дерзнула поколебать хрупкое вселенское равновесие, и снова оскудение любви привело к катастрофе. Только любовь противилась разрушающему страху все прошлые десятилетия. Умалилась она – страх взял свое! Многие нынешние государства создавались во времена, когда благочестие народов много превосходило благочестие их современных потомков.

Современное державное устроение мира крайне неустойчиво и мало поддерживается силами самого общества. Везде идет распад государств, невидимый лишь по причине своей огромной инертности. Но может прийти пора катастроф, как в России. Тогда все в одно мгновение может перемениться.

Человечество все меньше понимает природу и факторы глобальных разрушительных процессов, которые все больше и больше определяют облик общества. Причина неведения проста и заключается в том, что человек уже не хочет никого любить, кроме самого себя. Но поскольку он холодно взирает на гибель других, его черед тоже не замедлит. Пока еще эгоизм не привел мир к фатальным катастрофам, но они обязательно придут, когда у человечества не останется сил на сопротивление злу.

 

–4–

 

Внезапность разрушения законной государственности является важнейшим инструментом беззакония, но внезапность всегда предваряется постепенным духовным истощением общества.

Сперва являет себя миру «романтика разрушения» – безумие, объединяющее множество добропорядочных на первый взгляд людей, видящих «истину» в разрушении собственной Родины. Эгоизм романтики сосредотачивает вселенную вокруг собственной персоны, и вот уже романтики восторженно вьют веревку, на которой искренне хотят вздернуть свою нелюбимую Родину. Но после исполнения их заветного желания, на этой веревке повиснут они сами, а таившаяся во мраке злоба с воем вырвется наружу. Ей вообще не нужна никакая истина!

Беззаконие давно уже стосковалось по свободе – оно жаждет насилия, ужаса, крови и абсолютной власти. Придя к ней, оно максимально жестоко подавляет любое инакомыслие. Наиболее «благоразумные» обыватели быстро соображают, что к чему и немедленно подстраиваются к новому духу времени. Льстиво прислуживают они воцаряющемуся злу, которое кажется многим из них единственной реальной силой в перевернутом мире. Но такая покорность – уже смерть.

Другие, потрясенные увиденным, судорожно ищут выхода. Ненависть к злу охватывает их сердца. Но после недолгого возбуждения приходят все те же безысходность, безволие и отчаяние. На сем «борьба со злом» для них и оканчивается.

Гибельное для одних, Смутное Время становится временем спасения тех, кто именно в беде обретает потерянное бесстрашие. Таких поначалу немного, но именно они и ломают планы беззакония. Эти немногие смиренно и без отчаяния принимают Смуту не только как законную кару Божию, но понимают и временность попущения власти зла. Такие прежде всего видят в гневе Божием излияние на Землю благодати, находя истинное спасение в неложной Христовой Вере. Покаяние и скорби очищают души от застарелой и незаметной скверны. Это больно, но теперь боль не ведет к человека к смерти, а становится дорогой жизни. Одним достается мученичество, иных Бог до времени сохраняет, но все вместе они обретают почти забытую миром всепобеждающую силу и свободу смирения во Христе.

Верные образуют становой хребет будущей державной мощи, которая властной дланью соберет впоследствии рассеянный бурей народ. Божии человеки чаще всего так и остаются незаметными миру, ослепленному демонской ненавистью. Однако само зло ясно различает присутствие гибельного для него победоносного духа непобедимых воинов Христовых.

Вот уже неистовая мощь беззакония, сорвавшегося с цепи Закона, начинает захлебываться от странного бессилия. Еще недавно оно безраздельно господствовало над совращенным им народом, но сейчас оно в отчаянии от столкновения с грозной силой Христова воинства. «Тайна беззакония» повсюду ищет их, казнит правых и виноватых – тщится погубить свою погибель. Но все напрасно!

Еще только вчера перед ним простиралось безвольное море развращенных, напуганных, озлобленных, изможденных людей, а сегодня – невидимая и неодолимая преграда. За одну ночь воздвигнута крепостная стена нового царства. Недавно оно было царством смерти и зла, а теперь – мертвые воскресают! «Ночь» безумного ослепления была долгой, казалась вечной, но за мраком духовной погибели неизменно наступает утро прозрения и новой жизни.

В Смутное Время человек освобождается от властного бремени государства, обретая при этом предельную полноту духовной свободы. Вместе со свободой наступает и пора выбора, кому служить – добру или злу.

Страстные натуры давно привыкли к рабству страстям, но и таким тоже дается свобода. Однако она тяготит их рабскую природу, быстро находящую свой «старый добрый» хомут. Избравшие рабство злу скоро сталкиваются с опасностями, невзгодами и скорбями, приводящими их в отчаяние. До наступления реальной опасности их «рабское единство» казалось эталоном единения, монолитным и незыблемым, но катастрофа в мановение ока разрушает в прах это кажущееся «братство», неспособное к терпению скорбей. А затем распадаются и сами рабы, как неспособные к жизни паразиты. Они обычно даже не понимают, как обрели и как потеряли свою свободу.

Но есть и такие, кто при виде мерзости зла взалкал Правды Божией. Получив свободу во Христе, они приумножают ее, истребляя страсти покаянием и любовью.

Благодать Божия делает обретенное совершенным. Свободные, облачаясь в царские одежды, радостно восходят на праздничное пиршество верных Царю Славы. Господь омывает их раны Своей Честною Кровью. Вот уже и визжащая Смута осознает свое поражение. Она даже не поняла, как это могло произойти. Ведь все было так тщательно продумано! С отчаянием покоряется только что торжествовавшее беззаконие смиренной воле свободных рабов Божиих.

Жизнь, кажется, идет по-старому, но на деле власть злобы оказалась низверженной. Признать свое поражение для «тайны беззакония» – хуже смерти, но она сама, скрежеща зубами от ненависти, возвещает об этом всему миру. Вот как об этом говорится в дивном акафисте Светлому Воскресению Христову: «Христос воскресе, и князи адстии падоша... Христос воскресе, и смерть рыдает. Христос воскресе, и ад, стеня, вопиет: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав» (Икос 1).

Славному Воскресению, однако, предшествует самое страшное и жестокое противоборство – Голгофа!

Прежде чем происходит уничтожение организованных сил зла, возвращение покоя и порядка, наступает прямое противостояние добра и зла. Это единоборство злобной воли рабов-разрушителей со свободной волей любви рабов Божиих, подвизающихся в деле вечного спасения своей души.

Такое духовное, и очень часто физическое, единоборство можно уподобить библейскому единоборству юноши Давида, будущего царя Израиля, с огромным страшным гигантом Голиафом (1 Цар. 17, 4–51). Юный Давид, не имея доспехов и иного оружия, кроме пращи и пяти камней, отважно вышел на смертный бой с закованным в броню непобедимым доселе исполином – Голиафом, наводившим ужас на войско Израилево – мужей в те времена далеко не трусливых, сильных и смелых воинов, привычных к виду смерти. Боялись же они не столько физической силы этого чудовища, сколько, возможно не осознавая того, ужасающей мощи стоящих за ним духов злобы.

Велика была радость демонов! Никто не мог противостоять их «ставленнику». Сорок дней эта тварь безнаказанно глумилась над смущенным от страха Израилем. Казалось, что скверной потехе не будет конца, а победа уже в руках у злого противника. Но Господь не допустил такой несправедливости. Сам же враг, при всей своей похвальбе, почему-то не решался вступить в решительное сражение. Оказалось, что все собравшиеся послушно ждали, пока неизвестный юноша, благословенный Давид, посрамит беззаконие во славу Божию. Но вот, появился и он, неустрашимый в своей простоте и духовной чистоте – юный избранник и сосуд Божий, пламенеющий чистотой Веры. Все в одно мгновение переменилось! Вот как воспел все это сам Давид в своем псалме: «Я вышел навстречу иноплеменнику, и он проклял меня идолами своими. Но я, исторгнув у него меч, обезглавил его, [и избавил сынов Израиля от поношения.]» (Пс. 151, 6–7).

Нечестивый Голиаф выпустил на юного Давида всех своих демонов-покровителей, которые должны были устрашить благодатного воина, лишить его физических и духовных сил, но ничего у них не вышло! Демоны и их «протеже» были прилюдно посрамлены его огненной верой и юным бесстрашием. Отважный ратоборец достал пращу и первым же камнем поразил Голиафа прямо в лоб. Вся злобная сила пала вместе с ее бездыханным хозяином. Победила не столько физическая мощь, сколько правда, мужество и беспредельное упование на помощь Божию. На глазах у изумленного войска Израилева и потрясенного отчаянием вражеского войска Филистимского, отрок Давид не только обезглавил злочестивого гиганта, но лишил силы и само зло, того питавшее.

Как в те далекие времена, так и сейчас, главным в единоборстве со злом становится не сила армии – ее может и не быть, не храбрость войска – оно может быть сковано страхом, не количество оружия – его может недоставать. Главное – личное мужество единоборца, основанное на непоколебимой любви, Вере в Господа нашего Иисуса Христа – «сына Давидова».

Тогда вся огромная мощь и непобедимость сил зла окажется мнимой. Подобно Голиафу, оно может быть смертельно уязвлено во главу одним единственным духовным ударом «Камня Нерукосечнаго» и обезглавлено собственным мечом, выкованным для нашего уничтожения.

Во времена Смуты наступает почти открытое, а для приуготовленных и вовсе открытое противостояние со злом. Две тысячи лет на глазах изумленного безбожного мира малое стадо Христово в решительном бою раз за разом побеждает все новых непобедимых гигантов – «голиафов» злобы.

Идет смертельная схватка свободы во Христе и демонического рабства. Здесь от единоборцев требуется смиренное бесстрашие. До предела напрягается сила воли, неутолима жажда свободы во Христе. Вера, надежда и любовь надежно укрепляют в бою воинов Христовых. Гибнет в этой схватке огромное множество людей, хитростью и коварством уловленных в злую неволю беззакония. Они, увы, так и не смогли до конца поверить в непобедимость Христа. Демоны заточают такого человека в узилище страха, уныния, блуда и злобы страстей.

Силы зла убивают праведников. С ними принимают смерть и те, кто, пусть не осознанно, но тоже гибнет за Веру Православную, за Господа нашего Иисуса Христа. Это «жертва всесожжения» за грех народный, залог спасения, неумолимо обращающийся огнем на голову нечестивых убийц.

Жертвенная кровь невинно убиенных всегда освящает землю, а святость, нестерпимая для беззакония, мощно поражает силу и разум нечестивых разрушителей, изгоняя вон и их самих, и духов злобы. Кровь и смерть мучеников за Веру становятся в такие времена живой проповедью Евангелия спасения. Пусть Смутное Время невыразимо тяжело, но это – время освобождения от обязательств перед погибшей державой. Полнота свободы предусматривает и полноту ответственности. Ведь свобода без ответственности – лишь новое беззаконие.

Ответственность – неотъемлемое свойство царского духа, воплощающегося в духе соборном. Именно соборность Церкви порождает будущее царство. Но прежде, чем произойдет видимое его возрождение, необходимо возобновление духовного единства народа. Это и происходит, но еще ранее начинается пора мученичества, неизменно попирающего страх и злобу!

Кажущееся «безвластие» Смутного Времени гораздо выше власти земного царства. Можно сказать, это – духовная вершина невидимого царства! Такое время можно уподобить могучему царству, в котором вместо видимой державной ограды стоит ограда духовная, не менее надежно ограждающая верных воинов Христовых и тех, кто еще не пришел к Истине.

Никогда, ни при какой власти человек не обладает такой огромной внутренней свободой и силой, как бывает в пору самого разгула Смуты.

Свобода – великий дар. Если правильно им распорядиться, человек бывает близок Богу, как никогда ранее. Душа, ведомая Господом, постигает самые сокровенные тайны мироздания, обретая немыслимое ранее единение с нерушимым покоем вечности, достигая высочайших вершин духовности и вмещая невместимые прежде дары благодати Святаго Духа.

Невидимое глазом «Царство» Смутного Времени гораздо больше соединяется с Небесным в духовном стоянии, чем обычные государства, являя возможно высшую степень воплощения благодатного Царства не от мира сего на земле.

Царство времен Смуты собирается невидимо, но зримо дает бой злу. Его можно не заметить, но оно властно разрушает козни князя мира сего.

 

–5–

 

Вспомним еще раз роль преподобного Сергия Радонежского – игумена и печальника Земли Русской, в восстановлении державности Руси. Невидимо для многих он возглавил духовную борьбу Руси с татаро-монгольским игом.

По воле Преподобного великий князь Михаил Тверской покорился власти Москвы еще за несколько лет до Куликовской битвы. Непосредственно накануне битвы прискакал к Великому князю Олегу Рязанскому ученик Преподобного – Никон. Целованием Честнаго Креста и Святаго Евангелия, Олег поклялся не идти против власти Москвы, признавая ее первенство. И действительно, не пошел против Дмитрия Донского на Куликовском сражении. Его войско как бы прикрывало русскую рать от враждебных Руси литовских полков, шедших на подмогу нечестивому Мамаю. Некоторые по сию пору думают иначе, считая князя предателем Руси, но забывая, что буквально на следующий год благоверный князь Олег Рязанский уже один с верной ему дружиной вступил в сражение с недобитыми кочевниками. Больше остановить их вторжение было некому. У России, отдавшей все на борьбу с Мамаем, не оставалось иных сил!

О святости князя Олега свидетельствовала даже его кольчуга, по смерти помещенная в Рязанский собор. Ее надевали на болящих, и многие неизлечимо больные исцелялись. Отважный воин, вынесший из битв более тридцати страшных ран и знавший, что такое боль, даже своей кольчугой исцелял от нее страждущих!

Во время самого сражения преподобный Сергий своими молитвами укреплял мужество русских ратоборцев, принимавших славную кончину за Веру. Страшно было хриплое дыхание той брани: стоны раненых и умирающих, храп рвущихся коней, оглушительный звон мечей, свист летящих стрел, победный клич и зов о помощи – все смешалось в тяжелом гуле смертельного сражения. Яростная злоба и ужас побежденного преклонялась перед твердой праведностью гнева победителя. Славные полки световидных Ангелов попирали визжащие легионы темных демонов, властно забирая у них души павших православных христиан.

Много верст окрест огласились громом сошедшихся на бранном поле ратей, но еще дальше растекся страшный и невыносимо тяжкий дух сражения. От него замерла природа, не дышала земля – решалась судьба мира. Испуганно притихли птицы и звери в полях и лесах. Кажется остановилось и само время. Как будто не движутся по небу облака, не дует ветер, не шелохнется полевая трава. Никогда не будет конца этому вечному празднику смерти. Нет никаких сил выдержать нервное напряжение. Но победный конец все-таки наступил!

В бессловесном вое битвы вдруг начинают различаться тихие звуки… знаменного распева. Почти неслышна гармония слов молитвы, но негромкое пение иноков Сергия заглушает дикую какофонию криков сражения. Жизнь властно восстает против смерти. Свобода рушит вековые оковы рабства неистребимым духом Христовой любви. Рождается вечное братство святого народа. Русская рать стремительно тает, но уже поняла вечность своей победы!

Ожесточенные еще недавно православные души отходят с миром. С ними шествуют ликующие души их праведных собратьев. Теперь все они – живые и мертвые, воистину являют собою единое Тело Христово. Смиренные воины радостно следуют на встречу с Богом, сопровождаемые любящим сердцем преподобного Сергия. Душа еще только начинает отделяться от убитой плоти, как ее встречает тихая мощь монастырской панихиды: «Господи, упокой души рабов твоих за Веру и Русь живот свой на поле брани положивших». И так отходят души всех, павших За Россию и Христа. Невероятно! За сотни верст от сражения Преподобный видел все движения битвы, внимал стону каждого русского воина, своими пламенными молитвами придавал силы слабеющим и храбрости испуганным. Злоба сменялась праведным гневом, замкнувшиеся в себе ощутили братскую любовь, которая и стала главной Христовой наградой немногим уцелевшим победителям. Богоносцы пронесли ее по Руси, собирая обессиленную Родину на новый бой, который она будет вести до самого конца земного мира. Любовь исцелила стынущую кровь и дала невиданные силы народу Божию!

Раздробленность Руси послужила как бы военной хитростью. Абсолютно внезапно для Мамая обрела она державную и военную мощь и как Давид Голиафа сокрушила его гордые планы.

Прикровенное царство стало явным, но и прикровенное не иссякло. В нем по-прежнему сокрыта великая Тайна России. Духовное всегда превосходит материальное, так и незримая часть «царства» гораздо больше сопричастна вечности и святости, нежели любое из его воплощений.

Земной житейский опыт настойчиво твердит нам, что такое единство не может быть достаточно прочным и продолжительным, ведь нет в нем твердости организующей административной силы. Однако библейская история убедительно свидетельствует об обратном: высокая соборная духовность вполне может заменить собою, а впоследствии и совсем заменит, любую привычную административную организацию людей.

 

–6–

 

Пророк Моисей, исполняя волю Божию, вывел Ветхий Израиль из Египетского плена. Но Моисей не был царем Израилевым в том смысле, как мы это обычно понимаем. Он не создавал практически никаких государственных структур, которые обыкновенно имеет любое государство, хотя и не предавал течение народной жизни на самотек. Моисей был скорее духовным вождем и Пророком – как бы посредником между людьми и Богом. Он вел свой народ в Палестину, но главная цель этого долгого путешествия Ветхого Израиля состояла в приведении его к истинной Вере в Единого Бога.

Писание (синодальный текст) говорит об этом так: «он был царь Израиля, когда собирались главы народа» (Втор. 33, 5). Славянский текст того же самого стиха именует Пророка Моисея даже не царем, а просто князем: Моисей становился как бы царем на время – лишь когда собирались главы колен Израилевых – князья, по славянскому тексту. В прочее же время он не был у них царем в общепринятом смысле. Подобное государственное устроение унаследовал и восприемник великого Пророка Моисея, иной воин-пророк – Иисус Навин, а потом настало время, именуемое Писанием периодом правления Судей. Удивительные слова говорит Библия об этой весьма таинственной поре: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым» (Суд. 21, 25).

Вдумаемся, какой же немыслимой свободой и величием духа обладал целый народ, когда не страх жестокого наказания, но только совесть эффективно поддерживала строгий государственный порядок!

Разумеется, далеко не все было так уж благополучно, о чем свидетельствует сама Книга Судей. Несколько раз она приводит вышеупомянутое изречение, говоря притом о светлых и темных событиях того времени. Здесь важно иное. Народ даже после самого тяжкого духовного падения находил в себе силы восстать от беззакония. Все это время, согласно учению Церкви, Израиль оберегал сам Архистратиг Михаил, как ясно следует из акафиста Архистратигу: «У негоже судии и вожди Израилевы силу и покров обретаху... пророцы и первосвященницы иудейстии дар ведения от Всеведущего Бога приимаху».

Архистратиг Михаил в образе огненного столпа до небес сорок лет неустанно вел Израиль по пустыне, самовластно и сурово пресекая в нем любые виды беззакония. Если была в том нужда, праведный его суд и невидимый меч посекал нечестивых среди народа тысячами и десятками тысяч, восполняя собою отсутствие у Израиля традиционной государственной машины, да и самого царя. Как невидимый святой превосходит в святости свою икону, так невидимый Архистратиг много превосходил видимого царя.

Ветхий Израиль долго не имел царя земного, но имел в лице Архистратига небесных воинств Михаила невидимого духовного наставника, данного Богом избранному народу во образ Царя грядущего – Спасителя.

Этот период жизни Ветхозаветного Народа чрезвычайно важен для понимания немалого числа исторических явлений и процессов, в том числе происходящих сейчас в нашем богоспасаемом Отечестве. Исходя из современных представлений о государстве и системе власти, в Ветхом Израиле во времена правления Судей практически мгновенно должен был установиться хаос. Но как раз его-то и не было, скорее напротив: именно в те суровые времена Израиль, по-видимому, являет собою свое самое крепкое духовное единство. Приземленному духу наших времен почти невозможно вместить меру духовности событий тех дней. Люди сообща вопрошали волю Божию, и каждый ясно слышал ее. Не один человек или несколько, но сразу – целый народ (напр. Суд. 20)!

Надо отметить, что Ветхий Израиль при практическом отсутствии мобилизационных структур был еще окружен весьма воинственными, непримиримыми и жаждущими его крови бессовестными народами, так никогда и не простившими ему, что он занял земли, где «течет мед и млеко», те самые земли, где прежде так беззастенчиво творились все мыслимые и немыслимые беззакония. Враги всегда полагали, что все эти богатства были созданы именно для их удобства, блудодеяния и комфорта и незаконно отобраны пришельцами. То, что они лишились прежних богатств лишь по своим беззакониям, даже и не приходило на ум противникам Израиля, а если и приходило, то не вызывало раскаяния. Все враждебные Израилю народы постоянно собирались уничтожить переселенцев, хотя удавалось им это лишь отчасти и лишь тогда, когда гнев Божий посылал их для вразумления впавшего в нечестие Ветхозаветного Народа.

С прекращением нечестия немедленно прекращались кровопролитные вражеские вторжения и многолетние пленения Израиля. Для спасения его от погибели Господь посредством Архистратига Михаила избирал народу праведных судей. Для наказания за нечестивую жизнь – нечестивых. Но никогда народ не был неуправляемым, как это может показаться. «Когда Господь воздвигал им судий, то Сам Господь был с судией и спасал их от врагов» (Суд. 2, 18). Внутреннее и внешнее зло сурово пресекалось тем или иным образом, и так продолжалось достаточно продолжительное время – до момента образования в Ветхом Израиле классического царства и даже некоторое время после того.

Само царство Израилево было создано не как награда за верность Богу. Напротив, оно стало первым свидетельством неспособности Ветхого Народа самому понести далее свое тяжелое иго полноты личной свободы.

Во время правления судии и пророка Самуила, общество Ветхого Израиля стало требовать себе царя, как у прочих народов. Высота духа утомила людей.

«И не понравилось слово сие Самуилу, когда они сказали: дай нам царя, чтобы он судил нас. И молился Самуил Господу. И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними» (1 Цар. 8, 6–7).

Подобное ясно изложено также и в книге Пророка Осии: «Я дал тебе царя во гневе Моем, и отнял в негодовании Моем» (Ос. 13, 11).

Земное царство в приведенных стихах Писания отнюдь не представляется пределом государственного могущества Народа Божия. Но прежнюю высшую свободу Ветхий Израиль был уже не в состоянии понести. В период правления царей, как и в правление Судей, Ангел Господень все так же охранял врученный ему народ. Во время духовного падения попускалось нашествие на Израиль иноплеменных захватчиков. Но когда злой враг думал, что ему все дозволено, то следовало самое суровое его наказание, подобно ассирийскому: «И вышел Ангел Господень и поразил в стане Ассирийском сто восемьдесят пять тысяч человек. И встали поутру, и вот, все тела мертвые» (Ис. 37).

Возникновения царства Израилева – первое свидетельство неизбежности его падения и начало самого падения, окончившегося Богоубийством. Царство лишь отдаляло неизбежную и страшную катастрофу Израиля.

Государство во время правления Судей, было не только невидимой и непостижимой, но и непреодолимой преградой для врага. Когда же возникло царство, многое стало видимым, постижимым и преодолимым, а государство стало особенно уязвимым. Действительно, как можно было врагу рода человеческого разрушить то, чего он не может ни видеть, ни разуметь? Разумеется – никак!

До возникновения иудейского царства люди сами могли собираться для решения общих для народа задач, не имея нужды в насильном подчинении кого-либо царской власти. Тогда единение народа, несомненно, было очень велико. Подобное возвышенное состояние души – удел действительно свободного человека. Грех духовно приземляет и разделяет людей. Погрязший в греховных страстях уже не может свободно, как раньше, следовать тому, что говорит ему совесть. Сама же чистая совесть постепенно перестает быть ясной, заметно мутнея.

 

–7–

 

Благородные и мужественные поступки свободный от греха человек совершает добровольно и с пламенеющим сердцем. Нераскаянный грешник совершает то же, но только – с холодеющим сердцем и со страхом перед властями.

Русский народ, например, со всем жаром своей открытой души вступил в Первую Мировую Войну за свободу братьев-сербов. Тогда многие думали, что наступает время свершения многих таинственных пророчеств – произойдет освобождение от многовекового ига иноверцев попранных святынь. В первую очередь речь шла о храме святой Софии в Константинополе и о заветном Гробе Господнем. Но высоты духовного горения народ, как оказалось, не смог долго выдержать. Грехи и земные привязанности слишком отяготили народное сердце.

Благороднейший полет Российского Двуглавого Орла к Земле Обетованной трагически прервался самым жестоким его обезглавливанием!

Произошло разрушение великого царства в горниле народного безумства Революции. Таковы плоды духовной несвободы и немощи русского народа. Свободный человек все свершает самоотверженно и добровольно. Лишившись же духовной свободы, свершает, может быть, с почти прежней охотой, но уже с некоего понуждения властей. Немощь, безразличие, страх все больше сменяют былую силу, бесстрашие и ревность о своем народе и о самом себе. Кончается все это, как показывает новейшая русская история, самой тяжелой катастрофой.

Для понимания трагедии России ХХ века, полезно понять целесообразность возникновения на Руси крепостного права и его упразднения.

Когда Ветхий Израиль мог понести на своих плечах иго свободы, он и жил свободно. Когда свобода умалилась, тогда она была ограничена царской властью. Когда и это не помогало, власть собственного царя сменялась жестоким владычеством иноплеменников. Израиль становился рабом, и это его на некоторое время смиряло. Рабство помогало врачеванию гордости и самообмана. Когда же врачевание успешно заканчивалось, возвращалось законное царство. Не будь такого исцеления, всеобщая духовная гибель могла стать необратимой.

Русское крепостное право было ограничением народной свободы. Причиной его было не усиление деспотизма государственной машины, подавляющей законную свободу людей; напротив, оно явилось следствием уже происшедшей трагедии – утратой большинством русского народа прежней духовной свободы.

Это была еще не власть иноплеменников и иноверцев, как случилось в 1917 году, но народ к началу крепостного права уже не мог понести прежней высоты и тяжести настоящей свободы. Крепостное право стало лишь формальным или «юридическим» оформлением этого обстоятельства. Начало закрепощения положено было в предваряющие Смуту времена царя Иоанна Грозного и вполне оформилось во время первого Императора Всероссийского – Петра Великого.

И действительно, ведь не от хорошей же жизни царь Иоанн создал в свое время грозную опричную дружину, ведь раньше в таком войске не было никакой нужды! Хотя и по сию пору некоторые лукавые историки объясняют возникновение опричнины психической ненормальностью и склонностью к зверствам русского царя. Но это совсем не так.

Опричнина стала последней удачной попыткой создания безгранично преданной царю боевой дружины, которая часто была его единственной опорой в напряженной борьбе с внутренней государственной угрозой.

Последующие попытки повторения этого опыта в виде Петровской гвардии, участвовавшей в убийстве императора Павла, или в лице воспитанников Царскосельского лицея – будущих декабристов-масонов, успеха уже не имели. Государство медленно шло к своей погибели. За него некому было вступиться, зато все больше людей желали его смерти, хотя несчастье случилось гораздо позднее.

Во времена же Иоанна Грозного народ, а главное – стоящие у самого престола бояре, начинали явно и дерзко выходить из повиновения верховной власти. Причем, неповиновение особенно росло тогда, когда внешний и внутренний враг безжалостно проливал кровь русских людей, верных царю, и его родных. Окружение царя, по некоторым свидетельствам, просто кишело крамолой, лукавыми предателями и тайными убийцами. Дело дошло до того, что для управления царством Грозному самодержцу просто уже не на кого было опереться!

Некоторые историки считают, что гибель царских детей и ближайших его родственников была отнюдь не случайной. О святом царевиче Димитрии Угличском, убиенном крамольниками, хорошо известно. Был и иной царевич, тоже Димитрий, имевший подозрительное несчастье утонуть в то самое время, когда царь с царицей были на богомолье в Троице-Сергиевой Лавре по случаю победы в Казанском походе. Поистине, у семи нянек – дитя без глазу! Было и многое другое…

В своем известном послании изменнику и бывшему своему приближенному князю Курбскому, царь Иоанн Грозный прямо так и говорит: «Все, кто были хоть немного покорны нам, подверглись от вас (то есть, предателей – св. А. К.) гонению».

Меру бесчинства, которого достигало злочестие народных вождей и самого народа, впадавшего в настоящее безумие, можно оценить из того же послания: «И по наущению наших изменников, народ, собравшийся по обычаю иудейскому, с криками захватили в пределе церкви великомученика Христова Димитрия Солунского нашего боярина, князя Юрия Васильевича Глинского, втащили его в соборную и великую церковь и бесчеловечно убили напротив митрополичьего места, залив церковь кровью, и, вытащив его тело через передние церковные двери, положили его на торжище!»

Это уже не просто непослушание народа царской власти. Налицо прямое святотатство, по-своему продуманное воспаленным демонами умом и даже имеющее некое подобие сатанинского жертвоприношения!

Как мог допустить такое православный народ? Кощунственное убийство прямо в Христовой церкви, неслыханное дело! Люди покорно слушали вражьи наущения, и некому было это остановить. Совесть людей молчала, народ явственно терял внутреннюю духовную свободу, хотя она не может просто так, без следа, исчезнуть. Либо она отдается Богу, либо ее забирает беззаконник и враг рода человеческого. На Руси, без сомнения, имел место именно последний вариант. Это обстоятельство и послужило, вероятно, одной из важнейших причин ограничения свободы русского народа посредством известного крепостного права.

И вот царь, во избежание многих народных бед, самодержавно и самоотверженно взял себе часть свободы своих верноподданных, которой они сами уже не могли разумно распорядиться.

Из всех народов России ограничения крепостного права затронули более всего русский народ, не исключая при том и самого дворянства – служилых людей. Именно им преимущественно и надлежало, смиряя свою гордыню, сохраниться в чистоте духа для грядущих последних катастрофических времен, как народу Божию.

И тогда, и сейчас это обстоятельство служило предметом гордых насмешек и попреков от тех, кого минуло тягло крепостного права. Хорошо, однако, смеется последний. Им бы лучше попытаться понять сию сокровенную тайну россов.

Только осознавая нынешнюю меру нашей духовной несвободы, можно надеяться на исцеление в будущем, избегая тяжелых ошибок, подобных известным августовским событиям 1991 года, о которых еще будет говориться особо. Надо понять, что никогда раб страстей не сможет стать господином. Сначала нужно обрести потерянную духовную свободу – перестать быть рабом. Когда же раб незаконно карабкается на недостижимый престол – жди кровопролития и беды!

Отмена крепостного права произошла по той же самой причине, что и его введение. Те, кому Господь через царя вверил для милостивого и строгого управления свой народ – хозяева крепостных, дворяне, – сами стали источником духовного разложения, эгоистично бросив вверенный им Божий народ на произвол судьбы. Вождей стали интересовать лишь собственные проблемы, и это стало их самым тяжким преступлением перед Богом. Русское дворянство быстро и слепо шло к адской бездне, поддавшись духовному разврату европейского безбожия, уподобляясь в этом известным евангельским слепым вождям слепых.

Крепостное право и его отмена явились равно трагическими для Руси событиями – зловещими знамениями грядущего государственного распада, свидетельством глубокого духовного опустошения русского Народа-Богоносца.

После реформы 1861 года на Россию буквально обрушился шквал бесчинств, кровавых злодеяний бомбистов, дикого разгула страстей, распутства и вольнодумства – особенно в крупных городах. В короткое время государственная машина оказалась под сильнейшим давлением страха политических убийств и иных злобных проделок экстремистов. Прошло совсем немного лет после ликования по поводу отмены крепостного права, как Россия залилась кровью своих «освобожденных от рабства» несчастных сыновей в братоубийственной бойне Гражданской войны. Так неумная радость окончилась горючими слезами.

Видимая, живущая в пространстве и времени плоть русского царства трагически погибла, но его душа, духовно единая с Вечным Царством, сохранилась в незыблемости. Это не просто залог будущего возрождения. Невидимый и могучий царский дух народа России и сейчас все еще сохраняет хрупкое государственное равновесие во всем современном мире.

Вспомним горестные слова новомученицы, великой княгини Елизаветы Феодоровны: «Святая Русь не может погибнуть. Но Великой России, увы, нет!»

Упомянутые здесь события, хотя и не вполне напоминают собою Смутное Время, но имеют некоторое сходство с ним, давая нам представление о том, что с пресечением видимого царства совершенно необязательно исчезает и его духовная составляющая. Часто бывает совсем наоборот: усиление государственной мощи может стать не свидетельством процветания, а симптомом приближения погибели.

Чем слабее становятся «земные узы» царства, тем крепче Господь может удерживать и охранять Своих верных невидимыми духовными силами.

Конечно, смутные времена на Руси – не просто очень тяжелое испытание для народного терпения, но во многом – испытание даже запредельное! Можно, однако, предположить, что скорби смутных времен являются не столько наказанием, сколько свидетельством огромной державной мощи нашего Отечества, которое, как оказалось, способно было выдержать даже такие беспрецедентно жестокие вражеские нападения. Убедительно говорил об этом так любимый многими из нас приснопамятный митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн.

Просто надо выделить для себя два одновременно происходящих процесса – духовную деградацию большинства представителей правящего класса и достаточно значительной части народа и возмужание, пусть немногих, но сохранивших верность Господу нашему Иисусу Христу и Его Святой Церкви. Так вот, исход катастрофических событий зависит именно от тех немногих, которые своей верностью, жертвенностью и бесстрашием преображают все остальное падшее общество.

 

–8–

 

Господь намеренно попускает России проходить через огненные и кровавые горнила страданий, чтобы она не пустила «глубоких корней» в блудливое земное благополучие. Такое «процветание» было бы в ущерб горнему предназначению Народа-Богоносца Последних Времен.

Сколько раз уже это повторялось. Вот, кажется, наступает твердая уверенность в будущем и обеспеченность. Наполняются закрома. Враг не смеет приблизиться к нашим уделам, или победоносно изгоняется. Люди мирно живут на родной земле. Но вдруг все это благополучие внезапно рушится. У Господа на то должны быть веские основания.

Об этом архимандрит Иоанн (Крестьянкин) говорит в своих проповедях так: «Непрекращающиеся гонения, в которых рождалась Вселенская Церковь, казалось, обошли Россию... Но могла ли Русская Церковь миновать общий всем христианам путь, начертанный Христом?... Час испытания ее веры, час подвига пришел в ХХ веке. Ибо не без России Вселенская Церковь должна была достигнуть полноты духовного возраста и совершенства».

Так вот, оказывается, страдания России – путь к ее неземному совершенству. Посреди стремительного хаотического круговорота, разрушающего привычные порядки, посреди царства злобы и несправедливости, Господь невидимо выстраивает свое христолюбивое воинство. Так же некогда выстраивал свои боевые порядки и Ветхий Израиль во время своих сорокалетних скитаний по пустыне – в виде Креста со святыней ковчега Церкви в центре (см. Числ. 2), прообразуя тем самым будущее крестное спасение человечества.

Коллективизация и индустриализация вырвали с корнем прежний уклад жизни русского народа, став не только капризной и жестокой волей революционных вождей, не только злокозненным умыслом врагов. По словам архимандрита Иоанна (Крестьянкина), свершалась тайна Причащения России Телу и Крови Христовой. Народ смиренно занимал свое место в крестном построении Христова воинства, которому надлежит вести Последнюю Брань с мировым злом. Чтобы все вынести, все перетерпеть, народ становился скитальцем на земле. Не связанный более земными привязанностями, он обретал потерянное бесстрашие. Не боясь больше потерять отобранное, отныне он воевал только за небесное. Понятие Родины более не загораживали земные идолы и кумиры. Защита ее для многих становилась благородной целью жизни. Они даже не осознавали, что защищали не просто Отечество, но Дом Пресвятой Богородицы, в чем-то уподобляясь Ветхому Израилю, шедшему по пустыне к Земле Обетованной, твердо зная, что никогда не ступит на нее, что в завещанные Богом места дойдут лишь его потомки. Но Израиль упрямо шел. Дорога в Землю Обетованную была устлана его костями. Так же и Россия идет к Богу! Души наших отцов и дедов рвались к Правде, и они отдавали свои жизни в сражениях Гражданской и Отечественной войн за то, чтобы их потомки все-таки вошли в Царствие Небесное!

Одним из первых после Революции напал на наше Отечество гитлеровский фашизм. Хотя, как сейчас видно, это был не самый главный враг. Фашизм – лишь одна из видимых спиралей невидимой Глобальной Революции, которая есть заговор «тайны беззакония» против человечества, раз за разом подавляемый именно Россией.

Сам же главный враг – беззаконие, в те времена, как и сейчас, был еще для многих невидим. Хотя средоточие беззакония нередко находилось в самом сердце России, будучи неосознанным для атеистического общества, но тем не менее, оно потерпело самое жестокое поражение от смиренной власти народа Божия.

И вот сейчас, тот же самый народ вновь вырван из привычной сытой и размеренной жизни Советского Союза. Не выстраивает ли его опять Спаситель для нового, быть может самого славного, воинского похода? В этой связи кажется неслучайным, что государственное устройство Российской Империи в советский период было построено во многом по военному образцу. Не случайно и то, что крушение Советского Союза произошло в тот самый момент, когда его военная и экономическая мощь должна была перейти на качественно новый уровень. Напрасно сейчас многие утверждают, что «застойный период» нес в себе только разложение. Но, как бы то ни было, нас снова «сбили» на взлете.

Россия и после распада СССР осталась самой большой страной мира. Много здесь проживает народов. Но только у русских в ней нет ни своей государственности, ни земли! Да и то, что есть уже можно продавать кому угодно. Это, безусловно – несправедливость и зло, но и на то есть воля Божия. Россию снова с корнем отрывают от земли, чтобы легче был путь на сретение с Богом!

Быть может, для утверждения нашей слабой веры, победа России над могущественнейшим, по всей видимости, противником должна стать свидетельством Славы Божией, а не силы человеческой, как то было во времена вождя и судьи Израилева – Гедеона, всего с тремя сотнями воинов одержавшего удивительную победу над огромным войском оккупантов Ветхого Израиля – мадианитян.

Сперва, следуя воле Божией, Гедеон собрал войско численностью тридцать две тысячи человек, не такое уж и большое, даже по тем меркам. Самой своей немногочисленностью оно демонстрировало тяжесть духовного недуга Израиля. Видимо, как и сейчас в России, в нем совсем немногие горели желанием сложить свою голову за Веру и Отечество. Врагов – много, сил и оружия – мало. Зато изрядно страха и желания, чтобы кто-нибудь повоевал за тебя. Это кажется более справедливым, чем самому нести тяготы войны за ближнего.

Но и из тех тридцати двух тысяч многие, а именно двадцать две тысячи, были совсем не готовы к битве. Хотя некий романтический патриотизм и превозмогал своим радостным возбуждением таившийся в их сердце страх, но при столкновении с реальной опасностью подобные иллюзии быстро сокрушаются в прах. Более того, в случае победы та самая гордая романтическая чувственность может принести победителю даже более страшные плоды, нежели поражение.

Но и одного воинского мужества оставшихся с Гедеоном десяти тысяч ратников, как оказалось, было недостаточно, чтобы дать им победу над врагом. Точнее, такую победу, которая не стала бы для них хуже разгрома!

«И сказал Господь Гедеону: народа с тобою слишком много, не могу Я предать Мадианитян в руки их, чтобы не возгордился Израиль предо Мною и не сказал: «моя рука спасла меня»; итак провозгласи вслух народа и скажи: «кто боязлив и робок, тот пусть возвратится и пойдет назад…». И возвратилось народа двадцать две тысячи, а десять тысяч осталось. И сказал Господь Гедеону: все еще много народа; веди их к воде, там Я выберу их тебе… Он привел народ к воде. И сказал Господь Гедеону: кто будет лакать воду языком своим, как лакает пес, того ставь особо, также и тех всех, которые будут наклоняться на колени свои и пить. И было число лакавших ртом своим с руки триста человек; весь же остальной народ наклонялся на колени свои пить воду. И сказал Господь Гедеону: тремя стами лакавших Я спасу вас» (Суд. 7, 2–7).

Итак, с Гедеоном осталось всего лишь триста человек, которые и решили исход того загадочного ночного сражения, не напрасно описанного Писанием. Случайно ли Господь избрал для бремени славы лишь тех немногих, кто уподобился у ручья псам – верным, но нечистым животным, согласно Моисееву Закону? Возможно, что здесь сравнение избранных воинов с псами было умышленным, свидетельствуя о их преданности, смирении и осознании своей греховной нечистоты и ничтожества человеческой гордости перед Правдой Божией.

По косвенным признакам книги Судий можно предположить, что воины – избранники Божии были среди своих единоплеменников даже в некотором пренебрежении. Но презираемые людьми вполне могли оказаться приятными Богу более других. И более того, не следует ли нам понять, что то малое воинство, с которым Гедеон одержал блистательную победу над врагом, покушавшимся на Веру, прообразует собою «малое стадо», Христово воинство последних времен, прямо ведущее брань с силами зла...

Войско Израилево окружило вражеский стан с трех сторон. Внезапно в руках воинов вспыхнули спрятанные факелы, и они вострубили в трубы, отважно вызывая противника на бой. Казалось, Израиль нарочно привлекает к себе врага, и как бы намеренно демонстрирует ему чрезвычайную немногочисленность нападавших, ярко озаренных светом. И – удивительно! Призывный свет факелов смертельно напугал наглого врага. От звука же боевых труб Израиля, вражеское войско и вовсе устремилось во мрак ночи.

Но и в кромешной тьме не было спасения от ужаса. Тогда в панике мадианитяне стали истреблять друг друга: «Между тем как триста человек трубили трубами, обратил Господь меч одного на другого во всем стане» (Суд. 7, 22). Символично! Сыны тьмы бежали от Света Божия, струящегося от зажженных факелов. Властно было слово Божие, скрытое за громовым трубным гласом. Неслышимое человеческим ухом, оно своим твердым повелением принудило обитателей сумерек заняться собственным истреблением. В истории Советской России известны подобные случаи необъяснимого самоистребления врагов Отечества.

Вот так же и Смутные Времена, не только разрушают беззаконие, но и раскрывают истинную сущность зла, прячущегося за добродетелью, давая возможность верным достигнуть высочайших вершин святости. Таких высот, конечно, во все времена могут достигать лишь немногие, но благодатный дух угодников Божиих укрепляет и организует весь духовно возрождающийся Божий народ.

Православное видимое царство имеет функцию пресечения зла в народе, хотя бы и через страх возмездия, отвращая посредством закона многих людей от греха. Этим самым царство предоставляет человеку возможность относительно спокойного спасения души. Но закон, даже в православном царстве, является ограничением свободы, благодати. Тем самым, и духовные высоты подвизающихся в благополучное время могут быть существенно ниже, чем в Смутные Времена. Кроме того, Смутные Времена – это для многих еще и пора стяжания спасения мученических венцов – самой высокой награды отважному Христову воину!

Вернуться к оглавлению

 

 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании всегда ставьте ссылку