А.М. Белов

       Библиотека портала ХРОНОС: всемирная история в интернете

       РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

> ПОРТАЛ RUMMUSEUM.RU > БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА > КОСТРОМСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ >


А.М. Белов

2010 г.

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА


БИБЛИОТЕКА
А: Айзатуллин, Аксаков, Алданов...
Б: Бажанов, Базарный, Базили...
В: Васильев, Введенский, Вернадский...
Г: Гавриил, Галактионова, Ганин, Гапон...
Д: Давыдов, Дан, Данилевский, Дебольский...
Е, Ё: Елизарова, Ермолов, Ермушин...
Ж: Жид, Жуков, Журавель...
З: Зазубрин, Зензинов, Земсков...
И: Иванов, Иванов-Разумник, Иванюк, Ильин...
К: Карамзин, Кара-Мурза, Караулов...
Л: Лев Диакон, Левицкий, Ленин...
М: Мавродин, Майорова, Макаров...
Н: Нагорный Карабах..., Назимова, Несмелов, Нестор...
О: Оболенский, Овсянников, Ортега-и-Гассет, Оруэлл...
П: Павлов, Панова, Пахомкина...
Р: Радек, Рассел, Рассоха...
С: Савельев, Савинков, Сахаров, Север...
Т: Тарасов, Тарнава, Тартаковский, Татищев...
У: Уваров, Усманов, Успенский, Устрялов, Уткин...
Ф: Федоров, Фейхтвангер, Финкер, Флоренский...
Х: Хилльгрубер, Хлобустов, Хрущев...
Ц: Царегородцев, Церетели, Цеткин, Цундел...
Ч: Чемберлен, Чернов, Чижов...
Ш, Щ: Шамбаров, Шаповлов, Швед...
Э: Энгельс...
Ю: Юнгер, Юсупов...
Я: Яковлев, Якуб, Яременко...

Родственные проекты:
ХРОНОС
ФОРУМ
ИЗМЫ
ДО 1917 ГОДА
РУССКОЕ ПОЛЕ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ПОНЯТИЯ И КАТЕГОРИИ

Рабочие – предприниматели – власть

в конце XIX – начале ХХ в.: социальные аспекты проблемы

Материалы V Международной научной конференции Кострома, 23–24 сентября 2010 года

ЧАСТЬ I

РАЗДЕЛ II. ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ, ВЛАСТЬ И РАБОЧИЕ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ МЕЖДУ ПАТЕРНАЛИЗМОМ И АССЕРТИВНОСТЬЮ

А.М. Белов [1]

Рабочие и самоопределение политических партий России в 1905 – 1907 гг.

Одним из проявлений революции 1905 – 1907 гг. в России стало зарождение многопартийности. В данной статье автор предпринимает попытку выявить в какой мере борьба рабочих России за свои права повлияла на поиск свой идентичности, политического самоопределения пяти основных партий России: социал – демократов, эсеров, кадетов, октябристов и черносотенцев.

События 9 января 1905 г. в С.-Петербурге непосредственным образом повлияли на основные революционные партии: социал-демократов, эсеров, а также на борьбу внутри РСДРП большевиков и меньшевиков в вопросе дальнейших тактических путей деятельности партии. Фактически первым, предложившим новую тактику совместных действий революционных и оппозиционных партий становится один из основателей и лидеров РСДРП Г.В. Плеханов, находившийся в этот момент на меньшевиских позициях. В статье «Врозь идти, вместе бить!», опубликованной «Искрой» (№87) 10 февраля 1905 г. в ответ на кровавую расправу правительства, Г.В. Плеханов призывал «к вооружённому сопротивлению всех мужественных людей российского государства, всех врагов самодержавия»[i]. Выступая против немедленного социалистического переворота, Плеханов считал, что победа восстания будет зависеть от поведения войска, а также от «сближения революционеров с обществом». С этой целью он предлагал всем партиям, выступившим против самодержавия «сблизится друг с другом и…. между собой». Вооружённое восстание победит как восстание широкой массы или не победит ни когда, ни при каких предварительных условиях[ii]. Как указывают исследователи личности Г.В. Плеханова его выступлении сыграло важную роль в организации российского пролетариата на «вооруженную борьбу с самодержавием[iii]. Выступление Плеханова фактически озвучило идею общего фронта борьбы с самодержавием революционных и оппозиционных политических партий. Эти взгляды оказали воздействие не только на лидеров РСДРП, но и теоретиков других партий. Как известно вскоре в Лондоне, в апреле 1905 г., III съезд РСДРП, представленный большевиками, признал необходимым «организовать пролетариат для непосредственной борьбы с самодержавием путём вооружённого восстания», а партийным организациям предлагалось принять самые энергичные меры к вооружению пролетариата, выработке плана восстания и непосредственного руководства им, созданию вооружённых групп из партийных работников[iv]. В тоже время состоявшаяся параллельно съезду большевиков конференция меньшевиков в Женеве видела защиту интересов рабочего класса в развитии демократизации и введении «где условия благоприятствовали» выборного начала» в систему местной организации, надеясь удовлетворить стремление к организации «на почве защиты своих политических и профессиональных интересов»[v]. Следовательно, в отличие от большевиков, меньшевики считали важным использовать революционное выступление пролетариата для демократизации партии, фактически отказывались от технической подготовки восстания.

Между тем рабочие России в это время не знали об этих резолюциях, предпочитая практические действия теоретическим рассуждениям. Да и развитие событий обгоняло реакцию на них эмигрантских изданий обоих частей РСДРП. «Искра», «Пролетарий» существуют на Марсе – иронизировали корреспонденты из России, – а перед «ежедневной печатью бледнеют… и заграничный орган и даже листки издаваемые в подпольных типографиях[vi]». Тревожным звонком было и то, что рабочие выступили против раскола РСДРП, не разбиравшиеся в сущности противоречий «большевиков» и «меньшевиков», но чувствовавшие, что партийные разногласия пагубным образом влияют на РСДРП. В этой ситуации определённые политические девиденты извлекают эсеры.

Убийство социал-революционерами 4 февраля 1905 г. великого князя Сергея Александровича в Москве в глазах рабочих стало свидетельством, что партия на деле переходит к практическим действиям, к вооружённой борьбе. Последствием становится растущая популярность эсеров. По свидетельству эсеровской печати весной 1905 г. московская организация эсеров значительно пополнила свои ряды «рабочими не только не участвовавшими в каких-либо организациях, но и вообще мало развитыми…», не имевшими никакого представления о программах партии, но, по словам газеты носившие «в себе образ близкого восстания как факт, не пробуя даже разобраться, как оно осуществится»[vii]. К эсерам от социал-демократов переходят и рабочие некоторых крупных организаций (Нижегородской, Ярославской губернии и др.). Это свидетельствовало о преобладании в сознании рабочих важности реальных практических мер, жажды мести. Следовательно, жажда мести за товарищей, погибших 9 января, превалировала в сознании этих рабочих над всеми другими стереотипами поведения. Организация ПСР ещё испытывает воздействие этих рабочих. И только осенью 1905 г. в период высшего подъёма революции, РСДРП, преодолев разобщённость, объединив организации большевиков и меньшевиков путём разнообразной реальной работы по организации рабочих организаций (Стачкомов, советов, боевых дружин и милиции, профсоюзов) удаётся вернуть и фактически возглавить стачечную и революционную борьбу рабочих.

В этой ситуации тактика и место РСДРП, находившаяся на революционных, крайне левых позициях в событиях октября – декабря, хорошо изучена[viii]. Меньше изучена революционная деятельность либеральной буржуазии. Факты, между тем, показывают, что революционным настроениям в течение всего 1905 г. были охвачены представители либеральной интеллигенции и частично буржуазии. В советский период о революционной деятельности буржуазии было фактически невозможно говорить. Однако внимательный исследователь все же мог в примечаниях к многотомному сборнику документов прочитать информацию о деятельности стачечного комитета Москвы[ix], фактически, после ареста большевиков в начале октября осуществлявшем руководством движением в этом крупном центре России. Столь радикальные увлечения либеральной интеллигенции, а также изменившаяся после появления манифеста 17 октября обстановка несомненно подвигли руководство либералов к созданию собственной Конституционно – демократической партии. Тем не менее, деятельность Стачечного комитета Москвы продолжалась в ноябре 1905 г., что свидетельствовало о радикальной позиции части либералов и стремление возглавить движение. И только образование в Москве социал-демократами совета рабочих депутатов фактически подрывает деятельность Стачкома. Несомненно, что в противостоянии Стачкома и Совета, мнение за образование совета и выразило стремление революционеров сорганизовать вокруг лозунга вооружённого восстания наиболее радикальные элементы городского населения и возглавить его.

Между тем, в конце 1905 г. сложный период наступил для только что созданной кадетской партии. Это объяснялось тем, что инерцию революционной борьбы, в которую втянулась партия, начиная с Всероссийской Октябрьской политической стачки, было трудно преодолеть, сохранив своих сторонников в центре и провинции. Поэтому, с одной стороны, руководство кадетов в связи с незавершённостью оформления партии не шло на публичный конфликт с революционерами и соглашалось публиковать некоторые, хотя и радикальные, но мирные призывы к борьбе с правительством («Финансовый манифест»). Однако воззвание Московского совета, принятое 6 декабря 1905 г. с призывом к всеобщей стачке и вооружённому восстанию, кадетская газета «Жизнь», выходившая в Москве, публиковать отказалась. В тоже время, отказав революционерам в публикации радикальных призывов, кадеты Москвы не выступили против политической забастовки. Проводя свои заседания вблизи мест постройки баррикад в Москве, большинство членов ЦК в ответ на предложение умеренного В.А. Маклакова, поддержать октябристов и выступить против забастовки отказались это сделать. Такая позиция мотивировалась тем, «что раз заявив сочувствие забастовке, мы не можем высказаться против неё…менять мнение под влиянием страха»[x]. Впрочем эксцессы и террор, который развязали революционеры очень многих отрезвил. В распространённых в декабре 1905 г. лекциях и агитационных материалах кадеты отвергли «вооружённое восстание и террор…против отдельных классов, хотя бы и повинных в угнетении народа. Они также отмежевались от требования РСДРП «установления диктатуры вооружённого пролетариата». В это время формируется и убеждение руководства партии о том, что это требование противоречило бы народной воле, нарушало бы коренной принцип партии идти к поставленной цели мирным правовым путём[xi]. Одновременно на страницах центральных кадетских изданий «Право», «Полярная звезда» причиной вооружённого восстания объявлялось промедление правительства в проведение либеральных реформ – манифеста 17 октября. Здесь же содержалось требование отставки правительства Витте-Дурново, «довёдших страну до таких бедствий»[xii]. Таким образом, либеральная буржуазия, поддержав всероссийскую политическую стачку, а также, не осудив последующие всеобщие забастовки рабочих и революционеров вплоть до декабря 1905 г., тем не менее, в этих событиях почувствовала угрозу осуществлению своих основополагающих программных положений на демократизацию жизни и развитие страны по правовому пути. Вместе с тем, и в этих условиях словесная критика была направлена против правительства от которого, по-прежнему зависело всё в либеральных преобразованиях страны. Эта политическая ниша партии «склонной к борьбе с правительством (по определению П.А. Столыпина) в дальнейшем будет определять всю деятельность кадетов в 1906 – феврале 1917 гг., не позволив партии обрести легальный статус.

Эсеры приветствовали появление манифеста 17 октября. «Россия становится конституционной страной – это несомненно…» – констатировал в статье «Первая капитуляция» центральный орган ПСР[xiii]. Размах рабочего и демократического движения в стране со всей остротой поставил вопрос об организационных формах деятельности партии эсеров. Строго централизованные, законспирированные организации эсеров входили в противоречие с необходимостью вовлечения в движение рабочих, учащихся, других демократических слоёв. Это было важно и по той причине, что процессы демократизации, открытое декларирование свобод, в том числе избирательных прав приводило к тому, что в рабочих районах раздавались требования о привлечении рядовых членов к более открытому руководству движением. В целом в период лета – осени 1905 г. шла активная работа низовых рабочих организаций Москвы, Владимирской, Нижегородской, Смоленской, Тульской, Ярославской и целого ряда других губерний России. В ряде местностей Костромской, Тверской губернии образовались совместные с социал-демократами рабочие организации[xiv]. Как отмечали полицейские чины «вследствие недостаточного умственного развития не вполне понятна программа деятельности той или другой революционной партии» многим рабочим фабрик губернского центра. В этой ситуации, по мнению начальника Костромского ГЖУ важную роль играла «нерешительность социал-демократов, в то время как руководители эсеров, проявлявшие «насильственными действиями против органов власти и устройством бурных демонстраций» способны были сплотить часть рабочих под своими знамёнами[xv]. Названные выше процессы – с одной стороны противоречие между законспирированной организацией и новыми условиями, образовавшимися в стране после 17 октября 1905 г., а также массовым притоком рабочих в организации эсеров привёл к кризису Московской организации эсеров.

Руководство Московского комитета ПСР, состоявшее из интеллигенции не справлялось с быстрым притоком в организацию большого количества рабочих (в ноябре 1905 г. – 1500 чел.)[xvi]. В условиях массового подъёма движения, когда низовые, заводские организации требовали оперативного решения вопросов с поставкой литературы, кадров пропагандистов и т.п., ненормальность в отношениях с комитетом выступила достаточно рельефно. Низовые организации осенью 1905 г. предпринимали попытки разработать новые организационные основы (проект нового устава) Московской организации ПСР, ввести выборность руководящих органов, превратить комитет в орган «исполнения воли всех членов организации, а не центр откуда диктуются приказы вниз[xvii]. Однако устав был отвергнут руководством Московского комитета эсеров. Всё это подвигло оппозицию выйти из организации ПСР, «образовать собственную кассу, добывать деньги и самостоятельно расходовать их, завести свою типографию, выпускать литературу»[xviii]. Следовательно, рабочие недовольные старыми структурами московской организации эсеров в новых условиях провозглашённых свобод покидают Московскую организацию ПСР, образуя собственные структуры «максималистов». Данные процессы в это время наблюдались в партийных организациях Смоленска, Ярославля, Тулы, Рыбинска, Рязани по причине отказа либо неспособности руководства ортодоксальных эсеров перестроить организации на демократических принципах.

По всей видимости «предела» достигли и представления руководства ПСР в связи с продолжавшимися в стране активным нагнетанием руководством РСДРП и, прежде всего большевиками, непримиримых форм давления на власть – образованием совета рабочих депутатов и вооружёнными восстаниями в разных местностях России. В этой связи необходимо внести уточнения в вопрос об отношении партии эсеров к советам рабочих депутатов периода первой революции. Эсеровские теоретики признавали преобладающее влияние социал-демократов в советах рабочих депутатов. Выделялись при этом негативные, на их взгляд, стороны этой деятельности – фактически отсутствие демократических норм при выборах в советы, различные нормы представительства, (избрание депутата и от 200 и от 20 рабочих), что, как они отмечали, приводило к «искусственному подбору однородных элементов», а также такой «опасный симптом», как попытка объявить совет примыкающий к РСДРП. В бюллетене ЦК ПСР начала 1906 г. признавалось, что советы рабочих депутатов фактически стали орудием проведение тактики вооружённого восстания. От внимательного взгляда партийных теоретиков ЦК не ускользнули факты, когда советы усвоили тактику муссирования «движения, лихорадочного ускорения его темпа». Здесь имелся в виду опыт вооружённой борьбы рабочих в некоторых местностях России и объединяющую, ускоряющую роль советов в этом деле. В этой связи эсеровские теоретики высказывали симпатии к более сдержанной тактике, к «атмосфере свобод», когда шансы к распространению воздействия ПСР значительно расширялись и кое в чём превосходили влияние РСДРП. В противовес советам лидеры эсеров выдвигали профессионально-политические союзы, и прежде всего – железнодорожный, – который по их мнению должен готовить «планы будущей грандиозной забастовки»[xix]. Следовательно достаточно близко соприкоснулись в конце 1905 г. в ходе вооружённых восстаний и деятельность советов рабочих депутатов с радикально настроенными рабочими, руководство эсеров не нашло адекватных им форм работы, чем вызвало раскол и уход максималистов из партии. Вместе с тем, близкое соприкосновение с радикально настроенными революционерами (социал-демократами) позволило разглядеть эсеровским лидерам стремление к революции любыми мерами, готовность жертвовать демократическими принципами, а также той свободой, которая установилась в стране после издания манифеста 17 октября. При этом они также, как и кадеты, отвергли революционную диктатуру, проявив склонность к более сдержанной, демократической атмосфере свобод и, как следствие, возможной деятельности разных партий.

Рабочее протестное движение в течение 1905 г. оказало непосредственное воздействие на образование умеренно-либеральных – октябристов, а так же правых, черносотенных партий – Союз русского народа. Основатель Союза русского народа А.И. Дубровин утверждал, что сама идея монархической партии появилась у него после известных событий 9 января 1905 г. в С.-Петербурге. Позднее вполне очевидным становилась поддержка черносотенцев со стороны министерства внутренних дел, представители которого охарактеризовали время революции 1905 – 1907 гг. «как период расцвета союзнической деятельности, не встречавшей на своём пути особых препятствий ввиду необходимости использования союзов для борьбы с революционным движением. За это время союзы разрастаются и распространяются по всей России»[xx]. Охранительные идеи и усилия черносотенцев, особенно в июле 1905 г., а так же в 1906 – 1907 гг., во многом способствовали стабилизации положения в стране и переводу протестного рабочего движения в более мирное русло. Впрочем, постепенно основные усилия в борьбе лидеров черносотенцев против революции сосредотачивалось на деятельности либеральных партий кадетов и октябристов.

Известно, что Союз 17 Октября образовался вскоре после Всероссийской Октябрьской политической стачке. В этом контексте в начале 1906 г. лидеры октябристов (граф Гейден) напомнили о значении стачечного движения осенью 1905 г., во многом способствовавшего появлению самого манифеста 17 октября. В последующем деятельность лидера октябристов А.И. Гучкова, как известно решительно подержавшего курс П.А. Столыпина, в том числе репрессивные меры правительства против революционеров, способствовали сначала превращению Союза в фактически в первую в России «партию власти», а в дальнейшем, по мере попыток самодержавия отойти от манифеста 17 октября, в открытого противника Николая II и царского режима. Однако либералы, прейдя к власти в марте 1917 г., самой логикой революционной борьбы, образовавшем массовых рабочих организаций были вынуждены уступить первенство радикальным революционерам, которые смогли оседлать стихию революционной борьбы и направить развитие России по революционному пути.

Таким образом, рабочие России самым непосредственным образом повлияли на становление пяти основных партий. Это влияние просматривается как в явном выборе программных установок всех основных партий от свержения самодержавия, превращения России в конституционную монархию, до охраны незыблемых основ царизма и борьбы с революционным и либеральным движением. Во многом это развитие предопределила и сама власть. Противоречивость манифеста 17 октября, а также той конструкции власти, которая возникла в апреле 1906 г. в результате принятия новой редакции Основных законов Российской империи предопределила её неустойчивый характер, сделав неизбежным в будущем новые революционные потрясения.

Примечания

[1] © А.М. Белов, 2010

[i] Плеханов Г.В. Сочинения. М.-Л.,1926. Т.12. С.189.

[ii] Плеханов Г.В. Сочинения. – М.-Л., 1926. Т. 13. С.193 - 196.

[iii]Тютюкин С.В. Первая российская революция и Г. В. Плеханов. М.,1981. С.188.

[iv]III съезд РСДРП. Сборник документов. М.,1955.  С.22

[v]Первая общерусская конференция партийных работников - Женева, 1905. С.15 – 18.

[vi]РГАСПИ. Ф.2.78. Оп.1. Д.166. Л.6.

[vii]Революционная Россия. 15 мая 1905. С.11.

[viii]См. последнее фундаментальное исследование. Первая революция в России: взгляд через столетие. М., 2005. С.351 – 392.

[ix]Всероссийская политическая стачка в октябре 1905 года. Примечания. М., 1955. Т.1. С.680.

[x]Корнилов А.А. Воспоминания // Вопросы истории. 1994. №5. С.121.

[xi]Протоколы ЦК КДП. 1905 – 1911 гг. … Т.1. С.45, 483 – 484.

[xii]Высший подъём революции. Ч.1. С.692 – 721. Полярная звезда. 15 декабря  1905. С.8, 72, 76, 86.

[xiii]Революционная Россия. 1 ноября 1905. Отдельный оттиск.

[xiv]ГАРФ. Ф.102. ОО. ОП. 233. Д.1200. Ч.8. ЛЛ. 1 – 4. Д.1890. Ч.31. ЛЛ. 1- 2.

[xv]ГАРФ. Ф.102. ОО. ОП. 233. Д.1800. Ч.31. Л.2.

[xvi]Леонов М.И. Эсеры в революции 1905 – 1907 гг. Самара, 1992. С.91.

[xvii]Павлов Д.Б. Эсеры – максималисты в первой российской революции. М.,1989. С.67.

[xviii]ГАРФ. Ф.124. 1909. Д.246. Л.91об.

[xix]ГАРФ.Ф.102. 00. 1907. Д.9. Т.2. Л.8.

[xx]Цит. по: Кирьянов Д.И. Правые партии в России. 1911 – 1917 гг. М.,2001. С.16.

Вернуться к оглавлению V Международной научной конференции

 

 

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании всегда ставьте ссылку